29 сентября 2004
А. ВЕНЕДИКТОВ – У нас в гостях председатель СФ Сергей Миронов. Добрый день, Сергей Михайлович.
С. МИРОНОВ – Здравствуйте.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Передо мной лежит бумага, называется она “Проект закона”, который президент РФ 27 сентября отправил Борису Грызлову как председателю Госдумы. Правда, она не нам с вами адресована, но, думаю, Борис Всеволодович нас простит, что мы эту бумагу сейчас с вами будем обсуждать. Это проект закона. Я бы хотел, Сергей Михайлович, чтобы вы все-таки объяснили нашим радиослушателям. Все понимают, о чем идет речь. Речь идет об изменении порядка назначения или избрания высшего должностного лица субъекта федерации, грубо говоря, руководителей республик, краев и областей, как говорили раньше. В чем политический, не юридический, а политический смысл? Я знаю, что вы поддерживаете это предложение президента. В чем политический смысл? Для чего это надо и почему именно сейчас?
С. МИРОНОВ – России объявлена война. И мы сейчас должны адекватно реагировать на возникающие и возникшие угрозы и сохранить – самое главное – целостность России, целостность как территориальную, так и политическую. При этом мы прекрасно все знаем, что, увы, степень коррупции, коррумпированности и прихода во власть, прямо скажем, криминальных элементов перешла все границы, какие только можно. Это, скажем, уже было в условиях мирного времени. А в условиях, когда стране объявлена война, необходимо применять все-таки некие радикальные… согласен, что радикальные, но, тем не менее, меры, адекватные этим угрозам. Поэтому, я считаю, что тот порядок, который предложен в законодательной инициативе президента, он отвечает интересам государственной безопасности, с точки зрения безопасности как государства, и безопасности каждого из нас, гражданина РФ, в конечном итоге, как бы далеки эти вопросы ни казались друг от друга на первый взгляд: порядок назначения – будем называть – глав исполнительной власти субъекта и вопросы безопасности и противодействия терроризму.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Давайте попробуем чуть подробнее уйти в это предложение. Губернатор, глава субъекта федерации раньше избирался всенародным голосованием. Рассмотрим две стороны. Коррумпирован, не коррумпирован, то ли его народ коррумпировал, то ли он народ коррумпировал. Но в любом случае он избирался. Превращаясь практически в чиновника, если все это будет принято, новый назначенный губернатор… Вы считаете, что чиновник менее подвержен коррупции, чем избранное лицо?
С. МИРОНОВ – Я считаю, что, пройдя через выборы в законодательные органы власти, назовем это некой коллегией выборщиков, и будучи ответственным как перед своими избирателями на территории республики, области, округа, так и напрямую перед президентом, не оглядываясь на необходимость прошедших выборов, скажем так, принимать те или иные решения, прямо назовем вещи, благодаря тем, кто принимал участие в финансировании, и поддержке, и проведении PR-кампаний, и не задумываясь о грядущих выборах, когда нужно уже думать, как бы вообще соломки подстелить, что нужно делать, а просто работая на благо людей. Вот в этом плане, я считаю, что такие механизмы, которые, я не сомневаюсь, будут в конечном итоге одобрены и приняты, с точки зрения каких-либо моментов, назовем их техническими, я думаю, на то и федеральное собрание, чтобы, возможно, внести те или иные дополнения, изменения в виду поправок. А как идея, я думаю, что будет принято. Так вот, я думаю и не сомневаюсь, что в конечном итоге это приведет к наличию ответственного – во всех смыслах этого слова – назовите его чиновником, как угодно, руководителя, которые отвечает за все на своей территории, не оглядываясь в том числе, кстати, и на специфические круги, в том числе и криминальные, которые зачастую умеют, в рамках даже той же избирательной кампании, сделать так, что будущий губернатор становится лично им очень обязан.
А. ВЕНЕДИКТОВ – А вам не кажется, что эта система связана… знаете, как говорят, для того чтобы согреться, сожгли дом. Пытаясь освободить губернатора от влияния на него разных криминальных кругов, вы, т.е. те, кто предлагают, освобождают его от ответственности перед избирателями. Потому что оценку работы главы субъекта федерации, главы региона избиратели дать не могут.
С. МИРОНОВ – Я думаю, что могут и будут давать такую оценку, апеллируя, прежде всего, к тем, кто реально за него проголосуют, к своим депутатам, к депутатам своего регионального органа власти. То, что ответственность ложится на плечи и президента страны, и он готов взять на себя такую ответственность, не лукавя, и ответственность ложится на депутатов законодательных органов власти. И при выборах, кстати, теперь депутатов законодательных органов власти каждый избиратель должен подумать, что, наряду с тем, что эти депутаты будут принимать те или иные законы, они в конечном итоге определят ту фигуру, ту лицо, которое будет руководить всей вертикалью исполнительной власти в этом регионе.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Михайлович, в проекте закона я хотел бы, чтобы вы выразили свое отношение к такой норме. Мои коллеги, которые рассматривали закон, обратили внимание на то, что касается внесения президентом на пост губернатора кандидатуры. Она всегда идет в единственном числе – “предложение о кандидатуре высшего должностного лица”, законодательный орган власти рассматривает представленную президентом кандидатуру”. Т.е. в данной ситуации в нынешнем тексте закона говорить о выборах вообще невозможно. Это даже не выбор из двух-трех, это выбор да или нет.
С. МИРОНОВ – Я хотел бы обратить ваше внимание на другие статьи этого закона, где говорится, во-первых, о механизме внесения повторной кандидатуры. Кстати, потом, когда и второй раз кандидатура не пройдет, там уже говорится…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Там уже возникает…
С. МИРОНОВ – Да. Но при этом давайте мы просто зададим себе вопрос, как реально это будет происходить. Я, например, кандидатура, которая, кстати, по закону, по-моему, за 35 дней должна быть представлена. Так вот, даже будучи представлена за 35 дней, чтобы дать возможность ознакомиться с кандидатом, посмотреть на его прошлую жизнь, более подробно узнать его биографические данные, я не сомневаюсь, что даже это предварительное внесение, оно будет произведено после консультации с депутатами законодательных органов власти. Потому что как снег на голову – вот, дорогие коллеги, вот вам Иван Иванович Иванов, прошу любить и жаловать…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Не Виктор Петрович, Иван Иванович…
С. МИРОНОВ – Иван Иванович Иванов, вы знаете, обычно так образно, имярек некий.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Я понимаю.
С. МИРОНОВ – Так вот, в этой связи я не сомневаюсь, что, конечно, будут проведены консультации. Конечно, для депутатов законодательных органов власти не будет ситуации, когда эта кандидатура в прямом смысле слова как снег на голову будет…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Но все-таки единственная кандидатура, т.е. это не выборы.
С. МИРОНОВ – С другой стороны, коль скоро заводится механизм, что эта кандидатура рекомендуется президентом, было бы странно, если бы на пост руководителя конкретного региона в конкретных политических и экономических обстоятельствах президент рекомендовал, допустим, только 2 кандидатуры. Вы знаете, вот начался бы, можно даже сказать, раздрай среди депутатов: одни за Ивана Ивановича, другие за Петра Петровича.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Михайлович, можно вам возразить словами помощника президента Андрея Илларионова?
С. МИРОНОВ – Давайте.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Который говорил – в том числе, как я понимаю, это касалось и этого закона, – что конкуренция всегда лучше движет обществом, чем монополия, имея в виду конкуренцию людей, конкуренцию идей, конкуренцию кандидатур в том числе.
С. МИРОНОВ – Только не в случае, когда лицо, имеющее право рекомендовать, должен искусственно сам для себя создавать эту конкуренцию. Он должен определиться, в том числе и предварительно проведя консультации.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Хорошо. Ответили.
С. МИРОНОВ – Я думаю, что в этом главный будет вопрос.
А. ВЕНЕДИКТОВ – В связи с этим еще одна история, которая оказалась закопанной в этом за законе, о которой президент не говорил, но которая вводит новую норму, а именно право президента указом (так в проекте закона) распускать законодательное собрание, если оно дважды отклонит кандидатуру, кандидатуры, предложенные президентом. Если раньше роспуск законодательного собрания субъекта федерации, которое не входит в систему исполнительной власти, естественно, предусматривал сложную процедуру. Есть решение суда, потом рекомендация федерального парламента, потом президент распускает, то здесь дважды отклоненный кандидат дает возможность президенту распустить все законодательное собрание и назначить и.о. Т.е. у субъектов федерации не будет легитимно избранного органа власти в течение 4 месяцев, кстати. Как вы к этой норме отнесетесь, к этому новому праву президента?
С. МИРОНОВ – Во-первых, я хочу обратить ваше внимание на то, что да, в законе, который внесен в качестве проекта, предусматривается именно такой порядок. Я неслучайно говорил о тех предложениях, и шлифовке, и правке данного закона в стенах федерального собрания. Потому что, конечно, нас, как представителей законодательной ветви власти, этот вопрос не может не волновать. При этом я исхожу из того, что право на существование вот такой позиции, такого предложения, оно имеет под собой, скажем, опыт и примеры назначения тех или иных лиц на более высоком федеральном уровне. Явно, что взят за образец именно этот пример. Насколько адекватно и правомочно транслировать такой опыт на региональный уровень, надо внимательно посмотреть.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Я слышу сомнение в вашем голосе.
С. МИРОНОВ – Дело в том, что по механизмам, условно говоря, по крайней мере, могу просто пока порассуждать вслух, напрашивается, что в режиме жестком, вот две кандидатуры, и если, причем, обратите внимание, из текста проистекает, что это может быть и одна и та же кандидатура, а может быть и другая кандидатура. И после того, как законодательное собрание не принимает по ним решение, не голосует за него, то вводится норма, когда возможно назначение исполняющего обязанности руководителя исполнительной власти и возможен – опять же гипотетически – роспуск законодательного собрания. Вот здесь, я думаю, что нужно внимательно посмотреть и, возможно, вставить какие-то еще условия перед таким шагом, как указ президента о роспуске законодательного органа власти. Хотя в целом такой алгоритм, с точки зрения прекратить или заранее предусмотреть невозможность заволокитить эту процедуру и оставить регион без главы исполнительной власти, нужно такие рычаги вводить. Но вот конкретный механизм, я думаю, здесь еще нужно отработать.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Вы лидер не партии “Единая Россия”, между прочим, а другой партии – “Партии жизни”. Не кажется ли вам, что это может привести к однопартийной системе? Давайте смоделируем ситуацию. В каком-то регионе Х партия “Единая Россия”, которая считается пропрезидентской партией, независимые депутаты не получили большинства голосов, и президент вносит им, условно говоря, кандидатуру “жириновского” (в кавычках, с маленькой буквы). Естественно, что минус раз, минус два – и распустили собрание. Т.е. это рычаг для роспуска по политическим мотивам (заметьте, не по правовым, а по политическим мотивам) законодательного собрания, где прошли оппозиционные партии – коммунистическая или еще какая-то. Такая опасность же существует.
С. МИРОНОВ – Когда я говорил о том, что необходимо внимательно посмотреть на все эти механизмы, я исходил из того, что вообще сам факт, даже без конкретных таких интересных политических ситуаций, которые могут возникать… правда, здесь есть такая презумпция заранее виновности президента, который хочет…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Есть тормоз… Подождите, президент сегодня Путин, а завтра другой, подождите секундочку, это очень важно.
С. МИРОНОВ – А я не сказал, что конкретно Путин, я говорю именно презумпция виновности президента, я фамилию не называл.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Хорошо.
С. МИРОНОВ – Так вот здесь не надо давать даже поводов гипотетически оставлять такие комбинации. И здесь как раз требует доработки этот вопрос. Но с точки зрения некой такой гипотетической ситуации, когда будет заведомо такая кандидатура предлагаться, хочу обратить внимание, что при предложении такой кандидатуры президент берет ответственность на себя. И, скажем, жители этого региона, жители всей страны в случае, например, такой ужасной ситуации, о которой вы сказали, будут прекрасно понимать, что это что, делается специально для того, чтобы они… потому что если они проголосуют за это, то вроде как что же вы делаете. А если не проголосуют, значит, вас распустят. Так вот я думаю, что здесь, когда этот закон выходит из администрации президента и, естественно, президент в курсе ключевых моментов… Кстати, не сомневаюсь, что такие юридические аспекты многие президент и не должен знать, и не надо. Потому что он концепцию определил, свое видение, а работали над законом и готовили…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Т.е. вы предполагаете наличие поправок значительных в этот закон?
С. МИРОНОВ – Я еще раз хочу сказать. Концептуально считаю абсолютно правильным. А вот уже механизмы, как это будет происходить, в том числе с участием законодательных органов власти, я думаю, что обязательно здесь поступят предложения и будут более тщательно разработаны все механизмы, в том числе, знаете, у нас с вами такой своеобразный мозговой штурм. Навскидку вы называете некие ситуации, которые законодатель должен упредить и не допустить этого, не подставлять ни законодательный орган власти, ни самого президента под такую никому не нужную ситуацию.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Очень интересный вопрос прислал нам Александр Головачев из Москвы. Он говорит так: “Представьте себе ситуацию, – раз уж мы пошли по мозговому штурму. – Приходит к власти новый президент, отстраняет неугодных от управления региональных ставленников прошлого президента, назначает своих. В свою очередь распускаются старые парламенты, организуются выборы в новые парламенты, лояльные к новой власти, новому президенту. И тогда региональные начальники и парламенты будут думать не о нуждах народа, а о том, как будет относиться новый старший начальник в Кремле”. Победил Зюганов, ну не Зюганов, коммунисты на следующих выборах, предположим, и человек начинает, действительно, ставить людей, он им доверяет, а не тем, кому доверял президент Путин.
С. МИРОНОВ – Хороший вопрос с точки зрения демонстрации обязательного подхода законодателя к любому закону, который не должен допускать персонализации, или того, что называется, подгонять закон под конкретную политическую или любую другую фигуру. Закон пишется на века, хотя бы нужно исходить из этого, хотя бы на несколько 10-летий (будем более скромные рамки временные брать)…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Хотя бы на 4 года.
С. МИРОНОВ – Возьмем даже тот гипотетический момент, о котором читатель, слушатель говорит. В законе прописано, что должностное лицо исполнительной власти, высшей исполнительной власти назначается сроком на 5 лет. Это раз. Два – там, где выборы уже прошли или выборы уже назначены на момент вступления в силу закона, они пройдут.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Переходный период.
С. МИРОНОВ – До 2009 года у нас пойдет переходный период, когда все сменятся. Но потом тоже заведем механизм, кто-то из назначенных и предложенных президентом и избранных законодательным собранием вступит в срок, у него только там год будет или два, еще три года. Поэтому закон не позволяет такой алгоритм включать, чтобы всех сменить. Поэтому, в том числе дальше думая над этим законом, работая над его совершенствованием, необходимо исходить обязательно из условий, что нельзя считать, что та конфигурация и власти, и конкретных персоналий, она будет всегда такой. Нужно исходить из того, чтобы эта норма закона гарантировала нормальную, стабильную политическую систему в России, единство вертикали исполнительной власти во всей стране.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Я все-таки напомню, что законодательные собрания не входят в вертикаль власти, Сергей Михайлович.
С. МИРОНОВ – Они в исполнительную входят. Кстати, я позволю себе напомнить, что еще 2 года тому назад Совет Федерации по своей инициативе создал такой совещательный орган, как Совет законодателей, куда входят все председатели законодательных собраний регионов. И мы очень активно работаем в рамках этого Совета законодателей и будем работать. И здесь юридически, может быть, нет такой вертикали власти, потому что каждый законодательный орган, он абсолютно независим, но с точки зрения идеологической, идеология не как некая партия, а идеологически, могу сказать такой термин как с позиций государственности, государственных интересов мы такую вертикаль создали. И кстати, очень успешно работаем. И самое главное – работаем в режиме обратной связи, что нас больше всего и прежде всего интересует, когда мы общаемся с нашими коллегами.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Все-таки 2 вертикали лучше, двуногий человек всегда устойчивее стоит. Т.е. вертикаль законодательная даже такая…
С. МИРОНОВ – Если не де-юре, то де-факто мы на двух ногах стоим, на самом деле даже на трех, потому что у нас три ветви власти.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Здесь, по-моему, коленка привязывается одна. Кстати, по третьей ноге. Объясните, пожалуйста. Сегодня СФ, и это стало известно от представителя правительства в органах судебной власти Михаила Барщевского, одобрил, видимо, инициативу… как сказать, потому что вы не выносите…
С. МИРОНОВ – Нет, законодательная инициатива.
А. ВЕНЕДИКТОВ – О том, чтобы изменить самое главное в формировании высшей квалификационной коллегии судей. Если раньше она формировалась всероссийским съездом судей, т.е. как бы внутри корпорации, внутри 3-й ветви власти, вы предлагаете (я имею в виду СФ), чтобы 10 членов коллегии назначались СФ по представлению президента, один представитель президента сам назначается главой государства и 10 – по представлению председателя СФ. Т.е., иными словами, высшая коллегия квалификационная судей теперь тоже как бы формируется, большинство ее, по представлению президента. Т.е. теперь и 3-ю коленку подвязываем.
С. МИРОНОВ – Это не совсем так. Даже совсем не так. Во-первых, хочу обратить ваше внимание, что нынешняя высшая квалификационная коллегия судей и так уже формируется в том числе при участии президента, при участии СФ, когда мы говорим о представителях общественности. Эта сейчас уже норма действует. Что предлагается? Предлагается, что на съезде судейского сообщества, причем сейчас в нынешнем законе регламентируется, от каких судов какая квота, по сколько судей вводятся в состав высшей квалификационной коллегии. Мы считаем, что это не нужно заводить законом, а сам съезд судей будет определять вот эту квотность. Они избирают (я подчеркиваю это слово – избирают) кандидатов в высшую квалификационную коллегию судей. Из этих кандидатов… кстати, их может быть больше, чем квота, допустим, в 10 мест, а может быть ровно 10, здесь это на усмотрение судейского сообщества, и они предлагают их президенту, который официально, согласовывая эти кандидатуры, так как они избраны судейским сообществом, вносит из в СФ. И они голосуются, собственно говоря, как и сейчас происходит…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Президент же может отказаться. Вы ставите новый фильтр президента.
С. МИРОНОВ – Мы ставим механизм, по которому эти кандидатуры де-юре будут представляться президентом. Де-факто они избираются судейским сообществом, но президент их вносит. Мы хотим статусность всех до единого членов высшей квалификационной коллегии судей сделать таким, чтобы они могли принимать любые решения (кстати, это в законе мы заводим), в том числе по пересмотру решений региональных коллегий судей. И вот главная задача как раз состоит именно в этом. И мы считаем, что здесь можно пойти на сокращение коллегии, потому что сейчас 29, мы предлагаем 21.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Мы уходим на новости и рекламу, продолжим через 3 минуты.
А. ВЕНЕДИКТОВ – У меня еще две темы. Вот касаясь этого законопроекта, мы с вами сегодня не трогали выборы в парламент, в смысле в ГД по пропорциональным спискам. Мне представляется (если я неправ, разубедите меня), что вы лишаете массу избирателей, тех, кто проголосует за этот текст, пассивного избирательного права. Иными словами, не каждый может претендовать на пост губернатора и обращаться к народу быть выбранным, не каждый может претендовать на то, чтобы стать депутатом ГД. Для этого нужно заручиться согласием одной из партий. Не хочу. Считаю, что принесу пользы больше таким образом. Вот лишение большинства населения пассивного избирательного права, мне, действительно, кажется, это станет большой вопрос для Конституционного суда. СФ, уже когда новое формирование было, уже ограничил такой пассивное избирательное право, теперь президент по выборам глав регионов ограничивает такое право, если закон будет принят. И в ГД такое право будет ограничено. Сергей Михайлович, вы же избирались членом законодательного собрания неоднократно. Как вы на это все смотрите как на тенденцию? Народ не готов, не дорос.
С. МИРОНОВ – Нет, когда говорят, что народ не дорос или не готов, это всегда лукавство. Народ у нас намного умнее и ко всему готов, все правильно очень понимает. Здесь как раз когда спекулируют на этом, это абсолютная глупость, я так скажу. Разделим все-таки. То, что касается грядущего закона о пропорциональной системе выборов депутатов ГД, забегая вперед, могу сказать, что то, что вы сказали о пассивном праве, считаю справедливым ваше замечание. Что касается порядка избрания руководителей исполнительных органов власти, здесь как раз не будет нарушено пассивное право гражданина, потому что изменяется порядок формирования органов власти в соответствии с законом. И здесь мы четко 100% уходим. А вернемся к пропорциональной системе. Действительно, представьте себе, в Конституции записано, что каждый имеет право избирать и быть избранным. Некий человек, не состоящий ни в каких партиях (здесь в скобках замечу, что любой партийный список будет подразумевать возможность включения туда не обязательно членов партии)…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Да, совершенно верно, но это решает партия опять же.
С. МИРОНОВ – Более того, даже при положительном решении партии я не сомневаюсь, что есть люди, которые не захотят ни в какой список входить. И в то же время они хотят быть избранными, хотят служить людям, своим избирателям. Вот в этой связи я хочу обратить ваше внимание, что мы не видим пока, его пока нет, окончательного закона. Но если там ничего не будет сказано и не будет дана возможность реализовать вот это пассивное право быть избранными не членам партии и людям, не желающим входить в списки, то это будет неправильно. Я должен сказать, что еще в начале лета создал специальную рабочую группу из юристов, которые заранее готовят предложения (возможно, в виде поправок), для того чтобы это право пассивное могло быть реализовано любым гражданином России. Сразу должен сказать, что в целом при переходе на пропорциональную систему получается довольно сложный алгоритм подведения итогов. Это, в конце концов, главное, чтобы люди проголосовали, а уж подвести итоги, все сосчитать, разделить эти ужасные пропорции и дроби, у кого там какой мандат или одна четверть, одна восьмая отнимается, все это, на самом деле, можно реально сделать. Может быть, я не все читал, но у меня такое ощущение, что и в ЦИКе уже выдвигались какие-то такие идеи по этому поводу. В целом, я думаю, что, когда закон придет, я не исключаю, что там уже будут заложены какие-то такие механизмы. Если они будут недостаточные или вообще отсутствовать, я думаю, что мы, по крайней мере, я абсолютно точно буду подавать такую поправку.
А. ВЕНЕДИКТОВ – В связи с этим, когда говорят о прямой пропорциональной системе, чистой пропорциональной системе, я просто обратил бы ваше внимание, что ни в одной из стран “восьмерки” этого нет, если говорить о наших партнерах.
С. МИРОНОВ – Но в то же время почти вся северная Европа, то, что называется скандинавские страны, именно по этому системе, многие другие страны.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Можно выйти из “восьмерки” и вступить туда, да?
С. МИРОНОВ – Зачем же только по принципу формирования своего парламента входить или не входить куда-то. Это вещи совершенно разного плана. Вот то, о чем мы с вами говорили, я думаю, что над этим предстоит работа обязательно.
А. ВЕНЕДИКТОВ – И последняя тема – парламентская комиссия. Сергей Михайлович, очень многие наши слушатели, у нас были и голосования специальные по этому поводу, мы опрашивали, все-таки – скажу мягко, на самом деле надо сказать жестче – сомневаются в целесообразности этой комиссии, называют ее марионеточной, называют ее картонной, называют ее прикрытием для нерешения проблемы, только для имиджа. Скажите, пожалуйста, прошли первые недели работы комиссии, все-таки ваше мнение, ваше ощущение, мнение будет потом, ощущение, не используют ли эту комиссию те, кто хочет скрыть собственные ошибки, собственные просчеты, собственные провалы? Вот видите, провели расследование, видите – вот всё.
С. МИРОНОВ – Если коротко отвечать – нет. Причем это не ощущения, а это знания уже и первого опыта нашей парламентской комиссии. По поводу того, что она сделает, что она скажет, чего не скажет, давайте дождемся окончательного доклада, который – еще раз подчеркну – будет абсолютно открытым и станет достоянием гласности, будет обнародован, публично все это будет сделано. Но я уже могу сказать даже по первым дням работы комиссии непосредственно в Беслане, во-первых, могу авторитетно заявить: нет ни одного ни документа, ни должностного лица, который бы не согласился бы представить эти документы или ответить на любые вопросы комиссии. Это один аспект. Второй аспект – я должен сказать, что жители многострадального Беслана, которые находятся в страшном трауре, тем не менее многие из них, очень многие из тех, кто были заложниками, у кого пострадали близкие, в том числе дети, они сами приходили к членам комиссии. Уже на вторые сутки работы они перешли на круглосуточный режим. Вот просто даже такой факт. Приходит женщина, мать погибшего ребенка, она говорит: я все равно не сплю, я не могу спать, я хочу рассказать, что я видела, что я считаю нужным сказать вашей комиссии. Я могу сделать вывод (думаю, что не ошибаюсь), что люди вот там как раз, они уже поверили в то, что комиссия, действительно, хочет и обязательно скажет всю правду, какая бы горькая она ни была. Ну и с точки зрения самой работы комиссии я еще раз хочу сказать. Уже сейчас комиссия работает в Москве, члены комиссии имеют, с точки зрения чисто формальной, все необходимые допуски для работы с документами, все самые секретные шифрограммы и так далее, из министерств, из ведомств – все, что касается этих печальных событий, все ложится на стол комиссии в полном объеме.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Михайлович, а какая разница между деятельностью вашей парламентской комиссии, организованной СФ, и, скажем, следственными действиями генпрокуратуры? В чем принципиальное различие?
С. МИРОНОВ – Задача следственных органов – установить вину и степень ответственности каждого, кто причастен к этим событиям. Задача парламентской комиссии – установить абсолютно достоверную правду о причинах, которые привели к этой трагедии, и обо всех обстоятельствах, посекундно, поминутно, всех этих тревожных и страшных дней начала сентября, и ответит на все вопросы, которые возникают у людей, у журналистов, у общественности, у родственников погибших и потерпевших. Вот на все вопросы без исключения в окончательном докладе будут получены ответы. При этом каждый ответ будет подкреплен документально. Пользуясь случаям, выступая здесь на вашей уважаемой радиостанции, я хочу сказать огромное спасибо тем журналистам, редакциям, СМИ, которые откликнулись на наше обращение присылать любые материалы, которые имеют отношение к бесланской трагедии. В том числе присылают полностью видеокассеты, т.е. все, что снимали операторы, все, что радиожурналисты фиксировали, все, что фиксировали журналисты средств печатной информации, все это присылается. Но я рассчитываю, что поток этой информации и этих материалов будет еще большим.
А. ВЕНЕДИКТОВ – И наши, и иностранные?
С. МИРОНОВ – Уже иностранные откликаются. Я пока не готов назвать. Кстати, я думаю, что завтра состоится очередное заседание парламентской комиссии по расследованию причин и обстоятельств совершения террористического акта в Беслане (кстати, в здании ГД наши коллеги соберутся), там повестка дня из 12 пунктов, очень много организационных вопросов будут решать, начнут формировать группы экспертов и рабочие группы при парламентской комиссии. Я не исключаю, что председатель комиссии Александр Порфирьевич Торшин, мой заместитель по СФ, огласит, возможно, при подходе к прессе те телеканалы, в том числе и иностранные, которые уже предоставили в полном объеме все материалы. Мы направили уже целый ряд писем, такие письма я еще планирую направить редакторам и руководителям СМИ с просьбой такие материалы предоставлять. Все будет изучено. Они нам очень нужны.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Михайлович, мы заканчиваем беседу, но все-таки я хотел бы задать два коротких вопроса. Первый вопрос. Известна была первая реакция президента Путина на предложение, которое, кстати, поступило ровно 6 сентября на встрече с иностранцами о парламентской комиссии. Оно было сдержанно негативным. Потом вы с ним встретились – пока иду по хронологии, – и дальше была создана комиссия. Что вы ему такое сказали? Расскажите, как вам удалось поменять его точку зрения?
С. МИРОНОВ – Я думаю, что, если мы посмотрим по датам, 6 сентября только-только произошла страшная развязка. И вот вопрос… причем президент отвечал на вопрос о парламентской комиссии. Знаете, у меня такое ощущение, что ему просто было не до этого… потому что там даны были и определенные указания, команды и прокуратуре, и всем. Потому что необходимо было по горячим следам, очень многое можно было видеть, с точки зрения полностью понимания, что все, кто виновен, либо пойман, либо уничтожен, что там никого нет, все эти меры нужно было принимать. А когда мы с ним беседовали несколько дней спустя, я просто проинформировал о том, что кто-то хочет или не хочет, мы создаем такую комиссию, мы создаем ее в СФ. При этом в своем докладе я говорил о том, что мы предполагаем создать ее именно на базе СФ. Потом, когда обратился ко мне мой коллега и друг Борис Всеволодович Грызлов, сказал, что, Сергей Михайлович, давай делать парламентскую комиссию, у меня не было никаких возражений, только я предложил, что пускай тогда будет один из СФ, председатель наш. И мы сделали, действительно, парламентскую комиссию федерального собрания. Это, кстати, первый такой прецедент, такого не было. Я просто рассказал, что мы хотим, что следственные органы пускай занимаются своим, а мы хотим сделать окончательный доклад, где рассказать всю правду: вот как было – чтобы все это было известно, в том числе, я обращаю внимание, в задаче, в названии комиссии говорится, что правда нужна о причинах и об обстоятельствах. Вот эти два момента мы обязательно учтем. Вы слышали, это было публично, президент сказал, что он даст указания всем органам и прокуратуре предоставлять все материалы, документы. Кстати, должен сказать, что члены комиссии уже это просто воочию видят, что ни у кого не возникает никаких вопросов, у нас, у членов комиссии специальные сделаны удостоверения, где говорится об их полномочиях и так далее. Коллеги говорят, что они даже практически нигде их не показывают, просто они информируют, что я такой-то и такой-то, показывают удостоверение депутата ГД или члена СФ и получают всю необходимую информацию.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Т.е. ломать президента не пришлось?
С. МИРОНОВ – Нет. А дело в том, что я не ставил такой цели. Я просто проинформировал о том, что такая работа уже идет, она начата. Дальше мы потом согласовали с ГД, что это будет совместно. Реакция президента была такова, какую вы все видели.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Михайлович, а согласится президент тоже ответить на вопросы комиссии? Потому что к нему стекалось это все. Что он-то получал? Он ничего по этому не сказал?
С. МИРОНОВ – Я уже отвечал на этот вопрос. При необходимости, если логика проведения парламентского расследования приведет к тому, что нужно задать те или иные вопросы, я думаю, что комиссия в установленном порядке обратится. Не сомневаюсь, что президент найдет возможность и необходимость ответить на те вопросы, которые будут поставлены. Пока совершенно очевидно, что люди, которые руководят силовыми ведомствами, к ним обращаются, получают всю необходимую информацию, пока документально. На каком-то этапе, я думаю, что будут проведены и собеседования с точки зрения получения ответов на те или иные вопросы.
А. ВЕНЕДИКТОВ – И последнее. Нас сейчас слушают в Беслане. Я бы хотел, чтобы вы сейчас напрямую сказали несколько слов тем людям там, не вообще России, а вот там, бесланцам, которые переживают траур. Траур закончится, как вы знаете, через 13 дней.
С. МИРОНОВ – 13 октября. Дорогие друзья, я хочу еще раз сказать, вы это знаете, об этом говорили наши коллеги, об этом говорил я, когда был на похоронах в Беслане. Вся Россия с вами. Все душой и сердцем с вами. Но, пользуясь случаям, я хочу еще раз вам сказать – не дайте себя ввергнуть в то, что, собственно говоря, и преследовали, эту цель, те изверги, те нелюди, которые убивали ваших детей и ваших родных и близких. Не дайте сделать так, чтобы их дело, их логика возобладала. Я знаю, я это видел, мужество ваше, оно просто потрясает. И обязательно, конечно, всем будет оказана вся необходимая помощь. Причем вы знаете уже, что по линии СФ, по линии ГД напрямую мы сейчас решаем конкретные вопросы многих семей, многих тех, кто к нам обратился в рамках того, когда находилась парламентская комиссия. Держитесь, будьте мужественны, будьте достойны того, чтобы никогда в будущем вы сами себе не могли сказать, что в память о погибших было сделано что-то не так. Мы всегда будем о них помнить. И мы всегда будем с вами. Знайте это. Вся Россия с вами. Всегда и навеки.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сергей Миронов – председатель Совета Федерации.
Ведущий – Алексей Венедиктов
Источник: (Радиостанция "Эхо Москвы"-29.09.2004, 16:08)
