14 марта 2012
ПРОНЬКО: 19 часов 5 минут в российской столице. Это “Финам FM”. Ежедневная вечерняя интерактивная программа “Реальное время”. У микрофона Юрий Пронько. Добрый вечер, господа. Сегодня на мои и ваши вопросы в прямом эфире, без купюр, без цензуры – я это произношу без пафоса – будет отвечать лидер партии “Справедливая Россия”, руководитель парламентской фракции “СР” в Госдуме, Сергей Миронов. Сергей Михайлович, добрый вечер.
МИРОНОВ: Добрый вечер всем.
ПРОНЬКО: Напомню наши средства коммуникации: многоканальный телефон для ваших звонков – 65-10-996 (код Москвы – 495), и finam.fm – это наш портал в Интернете для ваших писем. Задавайте вопросы, высказывайте свои мнения, соображения. Я думаю, Сергей Михайлович на них с удовольствием ответит либо прокомментирует. Кроме того, на нашем сайте finam.fm идет прямая веб-трансляция из московской студии “Финам FM”, так что пользуйтесь всеми средствами коммуникации и принимайте участие, самое непосредственное, активное, в нашем разговоре.
Сергей Михайлович, все-таки по поводу президентских выборов. Вот свой результат вы как оцениваете?
МИРОНОВ: Оцениваю очень просто: кандидат от партии “Справедливая Россия”, Сергей Миронов проиграл президентские выборы, но идеи политика Миронова, идеи партии “Справедливая Россия” побеждают. Мы это видим по тем статьям Владимира Путина, в которых, в каждой из них, обязательно были отдельные положения, иногда целые блоки, из моей программы, из программы партии “Справедливая Россия”. То же самое мы видели у других кандидатов. Я уже во время избирательной кампании говорил и сейчас повторяю: мы заставим выполнить то, что было обещано. Мы абсолютно убеждены в необходимости самых серьезных, прежде всего, социальных преобразований в нашей стране.
Но мы – реалисты, мы понимаем, что в условиях существующей коррупции, в условиях неработающей судебной системы, в условиях неразвитости политической конкуренции нам не удастся быстро все это решить. Поэтому необходимо начинать с политических реформ, необходимо проводить судебную реформу, и здесь будущее, я убежден, за выборностью судей населением. Необходимо, кстати, вернуться к реформе МВД – события в Татарстане лишний раз говорят, что кроме вывески ничего, похоже, не поменялось. И конечно, нам нужно начинать реальную борьбу с коррупцией, а не просто об этом говорить. Это все предпосылки для самых главных преобразований, которых, прямо скажем, заждались наши люди. Это социальные преобразования, преобразования в пользу большинства граждан нашей страны.
И после избирательной кампании президентской я вижу и осознаю, что многие наши идеи берутся на вооружение. Но взять на вооружение и реализовать их – это две разные вещи. Имея мощную политическую партию – нас более 400 тысяч человек, 5,5 тысяч депутатов разного уровня, представители партии “Справедливая Россия”, третья по величине фракция в Государственной Думе, фракция “Справедливая Россия” – я перечисляю те инструменты, которые позволят нам добиваться от властей, в том числе от будущего президента Владимира Путина, действительно, перемен. Настоящих, позитивных перемен в пользу большинства.
ПРОНЬКО: А вы считаете, что Путин готов к диалогу?
МИРОНОВ: Я убежден, если Путин не будет делать то, в том числе, ради чего за него проголосовали… Это не только стабильность, главное – это все-таки, что люди услышали его обещания, его намерения менять нашу жизнь, проводить серьезные кадровые перестановки, проводить действительно серьезные социальные преобразования. Так вот, если Владимир Путин сочтет, что его статьи – всего лишь публицистика, и сочтет, что митинги вроде пошли на спад, и вроде бы не так много собралось на Новом Арбате, и можно ничего не делать, то видимо, жизнь сама, а если быть более точным, народ Российской Федерации очень быстро подскажет, что надо все-таки следовать велению времени, велению народа, нужны перемены.
Поэтому я убежден, что он и пойдет на диалог и он, действительно, будет стараться и, по крайней мере, будет прилагать определенные усилия для того, чтобы перемены эти начались. Обратится к нам – мы будем готовы к сотрудничеству. Не обратится – как я уже сказал, просто будем заставлять.
ПРОНЬКО: Вот сейчас начались консультации, по крайней мере между Путиным и Медведевым, о новом кабинете министров. Вам что-то предлагали?
МИРОНОВ: Нет. Я думаю, что до инаугурации Владимира Путина, которая, насколько я понимаю, состоится 7 мая, наверное, предложений и не поступит. Может быть, ближе к 7 мая какие-то консультации начнутся. Пока таких консультаций нет.
ПРОНЬКО: Но вы видите себя или членов своей партии, фракции в новом кабинете министров?
МИРОНОВ: Я бы сформулировал по-другому: если для достижения тех целей, которые мы разделяем, потребуется наше участие, на любом участке работы – будь то правительство, будь то Государственная Дума, будь то губернаторы, будь то, что бы то ни было, мы, безусловно, будем готовы работать для этого. Если нужно будет, простите, поизображать некую широкую коалицию и некое участие на ничего не значащих позициях представителями нашей партии, мы на это не пойдем.
ПРОНЬКО: Сергей Миронов сегодня в “Реальном времени” на “Финам FM”. Сергей Михайлович, вот об изображениях. Ну, часть россиян, я так скажу, может быть, даже меньшая часть, все-таки считает, что кандидаты в президенты, допущенные до выборов, они изображали предвыборную кампанию. Может быть, это для вас звучит оскорбительно, потому что я некоторые вещи слышал – что вы говорили, как вы говорили. Но, тем не менее, как бы вы прокомментировали?
МИРОНОВ: Наверное, будет правильным, тем более, понимая, что избирательная кампания закончилась, если я отвечу только за себя, и не буду бросать камешки в огород ни господина-товарища Зюганова, ни господина Жириновского, ни господина Прохорова. Акт отыграли, все получили то, что получили. За себя я отвечу: я абсолютно честно проводил избирательную кампанию, в тех условиях и, скажем, опять же откровенно, с теми ресурсами, которые у меня могли быть и которые я смог саккумулировать, с тем потенциалом нашей партии. С тем пониманием, о котором я сказал уже в день голосования, что, похоже, граждане Российской Федерации выбирают синицу в руке вместо журавля в небе. Вот, все это понимая, я вел кампанию по-честному.
Я заявил в первую же ночь после выборов, что Путин победил убедительно. Обратите внимание: я не говорил о том, что выборы прошли безупречно и что они честные. Более того, Путину же я сказал, что имели место многочисленные нарушения, и уже 5 числа я предложил ему одну простую вещь: по моей оценке, максимальное число участков, на которых были допущены фальсификации, это первые тысячи. Из 96 тысяч пускай будет 1,5-3-5-7-10 тысяч. Думаю, что 10 тысяч – это, наверное, уже довольно большая цифра, но даже так. Я предлагаю сделать одну простую вещь: аннулировать результаты на всех этих участках, где есть действительно доказанные факты фальсификации, нарушения любого порядка. Ликвидировать, аннулировать результаты, наказать виновных, включая уголовное наказание.
Потому что после думской кампании, где было очень много нарушений, мы так и не увидели ни одного наказания. Мы увидели явно сигнал: “Можно жульничать, можно фальсифицировать, и вам за это, господа хорошие, ничего не будет. Дайте только результат, сначала партии при власти “Единая Россия”, а потом – нужному кандидату”. Вот это неправильно.
Так вот, если даже мы это сделаем, все равно не только Путин победит в первом туре, (может быть, мне это не очень нравится), но даже расстановка всех остальных кандидатов останется прежней. Это правда жизни. Вот я об этом и говорил, и из этого нужно исходить.
ПРОНЬКО: Вы признали итоги голосования?
МИРОНОВ: Я признаю итоги голосования, я признаю, что большинство граждан Российской Федерации абсолютно осознанно избрали президентом Владимира Путина. То, что на местах старались сделать красивше – я специально даже оставляю в стороне кавказские республики, знаменитую республику, которая уже стала еще суперкавказской под названием Мордовия с господином Меркушкиным, где всегда стремятся к 90% за нужных кандидатов, я специально оставляю это за скобками. Но там, где губернаторы, видя, какие были меры приняты к тем губернаторам, которые не дали нужный результат “Единой России” после думской кампании…
ПРОНЬКО: А такие меры были?
МИРОНОВ: Конечно. Ну, там уже видели, что некоторые губернаторы уже не губернаторы – это же совершенно очевидно, и мы видим. Вот возьмите табличку результатов выборов в декабре, а теперь наблюдайте, как губернаторы, один за другим, начинают менять свои позиции.
ПРОНЬКО: Коррелируют?
МИРОНОВ: Ну конечно, конечно, корреляция прямая. Так вот, конечно, многие старались на местах сделать так, чтобы к ним не было претензий, и старались показать: “Владимир Владимирович, ох, как мы вас тут любим! Как народ вас любит! Дайте-ка мы вам допишем или нарисуем!” На самом деле (я говорил это во время избирательной кампании), тем самым, конечно, они делали медвежью услугу, прежде всего, нам всем, гражданам России, но в немалой степени – и самому Владимиру Путину.
Так вот, таких услужливых я считаю необходимым наказать, потому что делали они это, звоня председателям участковых комиссий, территориальных комиссий, а те, полагая, что, как всегда, им за это ничего не будет, где-то позволяли себе пуститься во все тяжкие. Так вот, чтобы неповадно было, было бы очень правильно, очень разумно, в том числе со стороны Владимира Путина, взять и действительно пойти, может быть, на такой беспрецедентный шаг: аннулировать результаты голосования на тех участках, которые вызывают не только споры, а где есть доказанная база – видео, фото, документы, разнящиеся протоколы (вот протокол первичный, вот протокол в системе “Госвыборы”, и так далее).
Не везде. Я тоже в блогосфере вижу, читаю, многие говорят: “Вот у меня участок такой-то, я отчитываюсь, гарантирую, результат такой-то, нигде не было никаких фальсификаций, не было никаких каруселей, не было никаких открепительных талонов – результат такой-то”.Еще раз хочу сказать: на окончательный расклад это не повлияет. Но в немалой степени снимет те вопросы, которые сегодня есть у тех людей, которые выходили, в том числе и на Новый Арбат, у тех людей, которые до сих пор задают вопросы: “А как так получилось?” Ведь многие впервые через вот эту акцию “Гражданский наблюдатель”, через Лигу избирателей, многие впервые приняли участие в выборах не только как люди голосующие, но и как люди, наблюдающие за процессом, и увидели, что там очень много нестыковок, очень много несуразиц.
А где-то есть какие-то нарушения – где-то незначительные, а где-то – очень значительные, которые как раз могут являться основанием для аннулирования результата на конкретном участке, но только с обязательным наказанием. Во-первых, я считаю, что просто разогнать нужно эту участковую комиссию, сформировать абсолютно новую и председателя участковой комиссии наказать. Если преступление подпадает под Уголовный кодекс, значит, он должен понести уголовное наказание, вплоть до тюрьмы.
Вот тогда мы на любых других выборах будем видеть совершенно иную картину, более похожую на то, какая она должна быть, когда люди понимают, что закон никому не позволительно нарушать.
ПРОНЬКО: Сергей Миронов сегодня в “Реальном времени” на “Финам FM”. Прямая веб-трансляция на сайте finam.fm. Для писем также наш портал в Интернете, для звонков – 65-10-996 (код Москвы – 495).
Сергей Михайлович, на 5 марта оппозиция, в которой есть представители, в том числе и вашей партии, вашей фракции, предполагают провести “Марш миллиона”, достаточно звонкую такую акцию.
МИРОНОВ: Вы сказали – 5 марта.
ПРОНЬКО: Да…
МИРОНОВ: 5-го – что?
ПРОНЬКО: 5 мая, прошу прощения. Конечно, 5 мая, потому как 7 мая ожидается инаугурация нового старого президента России. “Марш миллиона” – достаточно серьезное мероприятие, этакий “подарок” Путину оппозиции, с достаточно хлесткими лозунгами по поводу и “самодержавца”, “незаконно занявшего Кремль” и так далее, и так далее. Я помню ваше высказывание после выборов – я могу ошибиться, когда это было произнесено, в днях – но вы призвали людей не идти на митинги, не участвовать в акциях. Я хочу понять, в вашей партии есть раскол, в вашей партии присутствует демократия? И когда ваши партийцы могут не соглашаться с лидером организации? И почему вы все-таки считаете, что митинги надо отодвинуть и заняться несколько иными делами?
***
МИРОНОВ: Юрий, ну давайте, мы тогда вернемся. Во-первых, я говорил конкретно о митингах по поводу непризнания результатов выборов. Точка. Потому что я, к сожалению (говорю искренне), думаю, что у граждан Российской Федерации, видимо, еще будут поводы выйти на улицы и высказываться по самым разным вопросам. Вот, например, 1 июля вступит в силу 83-й Федеральный закон, вот сегодня нам вроде бы сказали, что тарифы на электричество с 1 июля не увеличатся больше, чем на инфляцию. Поживем – увидим. Потому что, я боюсь, что нас ждет та ситуация, которая раньше описывалась известной русской пословицей: “Вот тебе, бабушка, и юрьев день”. Выборы закончились – и в Госдуму, избрали президента – ну, теперь можно начинать подкручивать, и такое желание, возможно, у кого-то и появится. Это было бы большой ошибкой, замечу в скобках.
Призывать людей не выходить на митинги политику просто неразумно. Действительно, прямо 5 числа, когда люди стали выходить на митинги – тем более, раздавались голоса выходить на несанкционированные митинги – я сказал, что считаю выборы состоявшимися, результат таков, какой он есть – нравится это нам, москвичам, петербуржцам или нет – Россия проголосовала так. Это факт. Значит, давайте теперь переводить уже всю нашу работу в практическое русло, то, с чего мы сегодня с вами начали. Давайте добиваться от Владимира Путина, от властей любого уровня решения тех больнейших проблем, с которыми сталкиваются наши граждане. Вот это сегодня главное.
Теперь конкретно по поводу призыва 5 мая. Ну, давайте мы доживем до 5 мая – я не знаю, может быть, и у меня появятся какие-то основания выйти на улицу, что-то сказать, а может, не появятся. Я бы не забегал вперед.
По поводу участия членов нашей партии: у нас состоялось заседание фракции, вчера у нас состоялось заседание бюро. Вот группа из “Вести недели”, телевизионная, ждали, как они говорят: “Мы ждали, будет ли кровь или не будет, вы кого-нибудь выгоните из партии или не выгоните”. У нас состоялся хороший, откровенный, товарищеский разговор. Были высказаны члену бюро Геннадию Гудкову определенные претензии, он высказывал свои претензии. Мы разговаривали предельно откровенно. И кстати, Геннадий Гудков вот в таком товарищеском разговоре, ссылаясь на то, что в Москве было очень много нарушений, но когда я задал прямой вопрос: “Гена, ты понимаешь, ты согласен с тем, что реально большинство граждан России проголосовали за Владимира Путина, и он реально побеждает в первом туре? Даже если мы отнимем, пускай будет не 63% – 55, 53, 56%, неважно…” Он это принимает.
ПРОНЬКО: За 50%?
МИРОНОВ: Да, за 50%. Да, он это понимает. Я говорю: “Так слушай, точка зрения наша с тобой совпадает в том, что там, где были доказаны фальсификации…” Я, кстати, попросил у него, чтобы он по Москве мне лично передал документально подтвержденное, где были реально. Вот говорить: “А все, везде”, – это не разговор, это не разговор ни политика, ни, тем более, юриста. Значит, покажите мне факты.
Вот как вы не признали выборы, например, в Астрахани, и очередные, кстати, выборы мэра не признали и сейчас бьемся с тем, чтобы провести аннулирование и назначить новые выборы. Или мы не признали выборы 4 декабря в Петербурге и в судах пытаемся доказать – пока, правда, не очень получается, но еще главные суды впереди и мы надеемся, что все-таки торжество закона мы увидим в этом вопросе. Когда есть факты, значит, нужно следовать этим фактам. Но если, допустим, просто говорить, это называется очень просто – безответственность.
И на фракции, и на заседании бюро я моим товарищам по партии напомнил одну простую истину: пункт нашего устава, в котором говорится, что от имени партии без доверенности имеет право вещать председатель партии и, по нашей товарищеской договоренности внутри партии – лидер партии Сергей Миронов, а председатель партии – Николай Левичев. Все остальные, если они выступают, они высказывают свою личную точку зрения. Они могут говорить: “Да, мы члены партии, мы выступаем так”. Но они не могут говорить: “Мы подразумеваем, что это позиция партии”.
Тот же Геннадий Гудков, Дмитрий Гудков, Илья Пономарев, выступая на митингах, они – граждане Российской Федерации. Запретить им ходить на митинги я не могу и не хочу. Я считаю, что каждый имеет право высказывать свою точку зрения. Я, может быть, не согласен с теми или иными оценками, не согласен с какой-то точкой зрения, но у нас партия не вождистского типа, у нас в партии нормальная демократия, у нас в партии очень много ярких людей. Я считаю, что если ты не нарушаешь устав, если ты не вредишь политически партии…
Здесь, как раз, у нас вчера очень была большая дискуссия, потому что кто-то считает, что те или иные высказывания или действия Геннадия Гудкова уже наносят политический вред. Но мы пока решили, что… Мы послушали Геннадия Гудкова, он был предельно откровенен, можно сказать, был очень корректен, и нормальное было обсуждение, живое. Тем более, мы договорились, что мы открываем самую широкую внутрипартийную дискуссию о выработке стратегии развития нашей партии “Справедливая Россия” на ближайшие пять лет. Вероятно, в первой декаде апреля мы проведем расширенное совещание совета палаты депутатов партии “Справедливая Россия”. Я уже эту цифру называл – 5,5 тысяч депутатов различного уровня в нашей партии. И мы как раз будем вырабатывать будущую стратегию, куда мы будем двигаться с точки зрения возможного объединения самой широкой коалиции левых сил, с точки зрения участия…
Вот уже осенью мы ожидаем, выборы губернаторов пойдут – будем участвовать. Примерно в 15 регионах пройдут выборы в законодательные собрания – обязательно будем участвовать. И на муниципальном уровне будем участвовать, и на выборах мэров, которые, кстати, обязательно должны избираться населением. Мы категорически против сити-менеджеров. У нас есть чем заниматься, и мы будем это делать.
Если члены партии согласны с такой постановкой вопроса, и они готовы выполнять и устав, и следовать не столько даже партийной, а сколько товарищеской дисциплине и товарищескому взаимопониманию в нашей партии – это один вопрос. Если кто-то сочтет, что у него другая точка зрения, и он готов идти наперекор – вот тебе бумага, вот тебе карандаш, ручка, пиши заявление. Тогда у тебя отдельная дорога, у партии другая дорога. Вот о чем шел вчера разговор, и в таком контексте…
ПРОНЬКО: Исключать вы не собираетесь никого?
МИРОНОВ: Пока мы не собираемся. Большинство…
ПРОНЬКО: А пока… Где этот водораздел, Сергей Михайлович?
МИРОНОВ: Водораздел пройдет там, где мы увидим: а) грубые нарушения устава партии любым членом партии, б) мы увидим, что те или иные действия наших коллег наносят политический вред партии “Справедливая Россия”.
Сегодня я обращаю ваше внимание, что я рассказывал о заседании бюро. В бюро у нас больше 15 человек, и у нас это реальный коллегиальный орган нашей партии. У нас каждый имеет один голос, у нас абсолютно свободное обсуждение. Ни позиция председателя, ни позиция лидера партии не является главенствующей или доминирующей.
На вчерашний день мы обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что мы не принимаем никакого оргвопроса, оргрешения, но по-товарищески, если хотите, мы уже Геннадию Гудкову сделали, как обычно говорят, последнее предупреждение, что, пожалуйста, думай, помни: где бы ты ни выступал, где бы ты ни участвовал, на каких-то митингах, где-то в каких-то организационных собраниях, если ты выступаешь как представитель партии (тебя на это не уполномочивали), если ты своими действиями либо высказываниями будешь наносить вред партии, нам придется с тобой расстаться. Мне кажется, что мы все друг друга поняли, в том числе, понял и Геннадий Гудков. И мы работаем дальше. А уж как кто себя поведет – жизнь покажет.
ПРОНЬКО: Сергей Миронов, “Реальное время”, “Финам FM”. 65-10-996 и finam.fm – наши средства коммуникации.
Сергей Михайлович, вопрос, который, в общем-то, коррелирует с предыдущим. Вадим пишет: “На мой взгляд…” Вы знаете, я цитирую письма без купирования. “На мой взгляд, – пишет Вадим, – “Справедливой России” необходимо для успеха две вещи. Первое: окончательно избавиться от ярлыка запасной партии власти и от беззубой полукритики перейти к критике настоящей – стать полноценной оппозиционной партией, не боящейся говорить правду о режиме, и, что более важно, реально действовать. Лидер КПРФ именно потому и провалился, потому что боялся ненароком Путина не обойти. Соответственно, он упустил рабочих, упустил профсоюзы, упустил патриотов. Пока, к сожалению, за исключением Пономарева и Гудковых, остальные справедливоросы все больше воду в ступе толкут. Избавиться от членов, – второй пункт, – избавиться от членов партии с, мягко говоря, неоднозначной, а то и откровенно уголовной репутацией…” Здесь называются фамилии, вы их увидите. Я просто понимаю, что вы должны сами дать оценку. Здесь идет определенное утверждение. Там и уголовная репутация, но, тем не менее. “Спонсорство, безусловно, важно, – пишет слушатель, – но репутация дороже”. Что ответите Вадиму?
МИРОНОВ: Я, конечно, Юрий, потом посмотрю эти вопросы. Я могу сказать, что в руководстве партии, во фракции “Справедливая Россия”, 64 депутата – никого нет ни с уголовным прошлым, ни, тем более, представителей…
ПРОНЬКО: Это вы ответственно заявляете?
МИРОНОВ: Абсолютно ответственно заявляю, и здесь даже не может быть и речь об этом, потому что не только мы проверяли наших кандидатов, проверяли службы. И я вас уверяю, если бы в наших рядах был кто-то, наши оппоненты (прежде всего, “Единая Россия”) уж давным-давно этим воспользовались бы и трубили бы на весь мир об этом. Поэтому это я оставляю на совести того корреспондента, который задает вопрос.
С точки зрения “что нам делать” – наверное, согласитесь, нам – а у нас 400 тысяч членов партии – виднее, что нам делать, и мы будем это решать. Как я уже сказал, мы собираемся провести широкую партийную дискуссию. До начала нашего эфира вы меня спрашивали по поводу этой идеи переименовать партию.
ПРОНЬКО: Да.
МИРОНОВ: Пока это идея, я ее высказал, что, может быть, нам, действительно, назваться, не убирая замечательное название “Справедливая Россия”, назвать в будущем партию таким образом: “Социал-демократическая партия “Справедливая Россия”. Но это идея. Будем мы это делать или не будем – опять же, в рамках этой дискуссии мы определимся.
С точки зрения оппозиционности: я уже 20 лет почти занимаюсь политикой, после того, как мне пришлось расстаться с любимой геологией. И я могу сказать одну простую вещь: есть хорошая русская пословица, я сейчас ее перефразирую, сначала вспомню пословицу: “Не все то золото, что блестит”. И не тот оппозиционер, кто громче кричит, а кто принципиально, последовательно (не сиюминутно где-то в порыве, значит, энтузиазма, тельняшку рвет), методично, спокойно, может быть, даже, не побоюсь этого слова, рутинно работает на большинство граждан Российской Федерации. Тем самым противопоставляя нашу позицию позиции олигархов, коррумпированного чиновничества, власти – если власть идет не туда.
Единственная фракция, которая уже четыре года подряд не только не голосует за бюджет, который вносил Владимир Путин, его правительство, а предлагает альтернативный бюджет. Только партия “Справедливая Россия”, самая профессиональная фракция в Государственной Думе. Только наша партия подготовила альтернативный закон о пенсионном обеспечении граждан Российской Федерации. Вот оппозиционность.
Потому что, не случайно я больше люблю слово другое. Не “оппозиция”, потому что при слове “оппозиция” – что-то такое, из подворотни кто-то тявкает, непонятно. А мы – оппонирующая сила, и с нами вынуждены считаться. Причем настолько считаться, что многие наши идеи берут на вооружение, понимая, что они привлекательны. Ведь я нисколько не сомневаюсь, что было проанализировано, почему за партию “Справедливая Россия”, несмотря на заклинания, что “мы никуда не пройдем, что мы аутсайдеры”, а мы не только прорвались в Государственную Думу шестого созыва, но и заняли третью позицию, обогнав ЛДПР. Конечно, проверили, посмотрели: “А что же привлекательно в программе “Справедливой России”?” Увидели налог на роскошь, увидели строительные сберегательные кассы, увидели перераспределение налогов, увидели наши подходы к пенсионному законодательству, наши подходы к оплате труда и многие-многие другие вещи. И это та работа, которая требует, я должен сказать, не меньшего мужества, чем, допустим, где-то перед группой митингующих сказать какие-то пламенные слова.
Я очень горжусь тем, что среди моих товарищей по партии есть такие профессионалы, которые не боятся говорить правду и Медведеву, и Путину – любым. Вчера с трибуны Государственной Думы выступал мой товарищ по партии, председатель партии Николай Левичев. Его слова очень многим не понравились. В начале цитирую: “Сегодня я выступал, тоже говорил нелицеприятные слова, но говорил правду. В том числе, сегодня говорил о провалившейся реформе МВД, я говорил о том, что, почему-то, когда партия “Справедливая Россия” и фракция предлагала в перечне правительственных часов в весеннюю сессию пригласить Нургалиева, “Единая Россия” проголосовала против. А те события, которые прошли в Татарстане, в Казани? А два месяца назад подростка забили насмерть в полицейском участке?”
ПРОНЬКО: Да уже сегодня и в Москве вскрылся факт.
МИРОНОВ: Да. Значит, давайте мы посмотрим и спросим, что, кроме вывески-то, ничего не поменялось. И, может быть, те наши идеи, которые мы при рассмотрении закона о полиции вносили, а они были отвергнуты… А я напомню: мы предлагали создать уголовную полицию и муниципальную милицию общественной безопасности. И мы предлагали делать простые вещи: избирать руководителей муниципальной милиции населенных пунктов населением, избирать участковых.
А сегодня, когда тот же министр внутренних дел Татарстана Асгат Сафаров дал команду установить видеокамеры в те помещения, где ведутся допросы, где содержатся задержанные, подозреваемые, я напомнил с трибуны Государственной Думы господам единоросам, что осенью прошлого года я внес закон, который требует установить видеокамеры везде, где содержатся задержанные, заключенные. Вернее, не заключенные, а…
ПРОНЬКО: Подозреваемые.
МИРОНОВ: …Подозреваемые. Но закон был не принят Государственной Думой. Сказали: “Идите, в правительстве получайте заключение”. И правительство – уже прошло почти полгода – молчит. А если бы эти камеры были установлены – даже на слуху, две жизни мы бы спасли людей: мальчишки и этого человека. Да, может быть, он какой-то преступник, но, в данном случае, уже доказано, что он задержан сейчас был абсолютно по надуманному поводу. Вот что нужно делать.
И здесь я хочу сказать одну простую вещь: наша партия, мои товарищи никого и ничего не боялись, не боимся и бояться не будем. И мы пойдем до конца. И мы с этой позиции не свернем, и с нами никто ничего не сделает, не запугают, не подкупят, потому что мы понимаем: правда на нашей стороне. Я сегодня в прямом эфире вашей уважаемой радиостанции утверждаю: будущее нашей страны за социал-демократией, иного не дано. Я в десятый раз, в тысячный раз повторю: я не хочу строить капитализм в нашей прекрасной родине России, на том стою.
***
ПРОНЬКО: Сергей Михайлович, вы готовы потребовать отставки Нургалиева?
МИРОНОВ: Да. Я считаю, что сегодня уже совершенно очевидно, что министр, рапортуя об успешно проведенной реформе, либо не владеет ситуацией (а если министр не владеет ситуацией, какой же он министр?), либо вводит все общество и руководство страны в заблуждение. Поэтому я абсолютно убежден: в Министерстве внутренних дел нужны самые серьезные кадровые изменения.
ПРОНЬКО: Позвольте вам еще один вопрос задать своего личного суждения, и затем мы с вами начнем общаться и с радиослушателями. Я напомню, что сегодня в “Реальном времени” у нас на “Финам FM” Сергей Миронов, лидер партии “Справедливая Россия”, руководитель парламентской фракции “СР” в Госдуме. Сергей Михайлович, у нас с вами давние деловые отношения. Мне очень вещи многие импонируют…
МИРОНОВ: Юрий, а вы радиослушателям все-таки расскажите. Все решат, что у нас какой-то совместный бизнес.
ПРОНЬКО: Нет, у нас, слава богу, точно нет, да?
МИРОНОВ: Да.
ПРОНЬКО: Меня единственная вещь настораживает в моменте, когда вы начинаете заигрывать с коммунистами. Я свои переживания вам, свои размышления сейчас предлагаю обсудить. Есть цельная партия. Я со многими вашими однопартийцами, членами фракции знаком лично и также давно. Я видел их работу. Есть вещи, с которыми я не согласен, есть вещи, с которыми я полностью соглашаюсь. Но периодически звучащие именно из ваших уст слова о том, что: “Мы объединимся с коммунистами. Мы хотели бы объединить наши силы”, – и так далее. Вам не представляется, что, на самом деле, это играет против вас?
МИРОНОВ: Юрий, может быть, из каких сиюминутных конъюнктурных политических соображений, может быть, я должен был бы сейчас сказать что-то иное, а я повторю то, что я повторял и в чем я абсолютно уверен: объединение партии “Справедливая Россия” и КПРФ неизбежно исторически. Но только – всегда дослушивайте вторую часть моей этой фразы, – но только на платформе социал-демократии. Я не собираюсь ходить с хоругвями Ленина-Сталина, я не собираюсь делать вид, что национализация – это панацея от всего. Причем я считаю, что и национализация, и приватизация – это нормальные инструментарии современной экономики, и государство обязано ими пользоваться.
И в частности, я считаю (и здесь, кстати, мы как раз с коммунистами совпадаем), что природные ресурсы, и все, что касается естественных монополий, это должна быть только государственная собственность. Если сегодня что-то находится в частных руках – это должно быть национализировано. Но когда нам говорят о…
ПРОНЬКО: В рамках закона.
МИРОНОВ: В рамках закона. Но когда нам говорят, что “давайте национализируем всю промышленность, давайте вообще все”, я говорю: “Стоп! Мы признаем рыночную экономику, но мы против рыночного общества”. Здесь у нас первый водораздел проходит.
Я уже упомянул и коммунистическую идеологию, и хоругви Ленина и Сталина. Не надо стыдиться ни одной страницы нашей истории, забывать ничего нельзя. Как Великую Победу и прорыв в космос Гагарина, и, значит, другие – ту же индустриализацию, но и коллективизацию с уничтожением трудяги-крестьянина, и репрессии 1937 года, и многие другие вещи мы забывать ни в коей мере не должны. Это наша история, и мы должны просто помнить ее и извлекать уроки из нашей общей истории, и соответствующие выводы делать, глядя в будущее, живя в настоящем.
Поэтому когда я говорю о том, что исторически неизбежно, я исхожу из одной простой вещи: есть фактическая реальная работа парламентская. Возьмите голосования в Государственной Думе: 99% голосований двух фракций совпадает. Либо мы солидарно голосуем “за”, либо мы солидарно голосуем “против”. О чем это говорит? О том, что у нас есть общая платформа. Да, у нас есть идеологические расхождения. Именно поэтому я настаиваю, что объединение должно быть на платформе социал-демократии, за этим будущее. Коммунистическая идеология осталась в прошлом, в ХХ веке. И отсюда я настаиваю на том, что такое объединение неизбежно. Это, скажем так, некая стратегия, тактика.
Я прекрасно понимаю, я отдаю себе отчет, что товарищ-господин Зюганов не захочет ни с кем делиться властью, и он не хочет такого объединения. Но это он не хочет. А если разговаривать с рядовыми коммунистами в регионах? Я разговариваю с депутатами Государственной Думы, и у них во многом точка зрения такая же, как у меня, и они понимают, что необходимо складывать усилия. Ведь если представить себе…
Здесь я отвлекусь и скажу о том требовании, которое, кстати, опять же, у нас совпадает: мы требуем вернуть в избирательное законодательство право создавать избирательные блоки и предвыборные объединения. “Единая Россия” категорически против, и здесь тоже все понятно, старый принцип: “Разделяй и властвуй”. Но доколе мы будем растопыренными пальцами бороться с этим монополистом – партией при власти, профсоюзом бюрократов “Единой Россией”? Давайте объединимся. Сначала в виде, допустим, единого списка. Пускай идет каждый: вот член КПРФ, вот член партии “Справедливая Россия”, но список один, единый избирательный блок. Это будет первый шаг.
Давайте мы введем институт сопредседателей, давайте, мы определимся с идеологией, давайте мы возьмем те пункты программы, которые совпадают, и под которыми мы готовы подписаться, и обратимся ко всем избирателям России, ко всем: “Вот мы, две ответственные партии, заявляем, что мы идем вместе добиваться этого, этого, этого”.
Быть Ленину в мавзолее или не быть – оставим потомкам. Решать вопрос, значит, прав был или неправ Сталин – давайте мы это тоже оставим историкам. Давайте мы будем думать о том, как помочь сегодня гражданам России чувствовать себя гражданами великой страны, помнящими и имеющими доступ к великой русской культуре, помнящими о нашей духовности, помнящими о нашей истории, будучи уверенными в завтрашнем дне, чего сегодня, к сожалению, нет. Давайте над этим работать. И отсюда мое убеждение об исторической неизбежности объединения двух мощных сегодня левых партий. Конечно, мы должны быть вместе, и конечно, мы не должны порознь, тем более, мы не должны бороться друг против друга.
Мне многие представители партии КПРФ, может быть, не нравятся, не нравится идеология, мне многое, что не нравится. Но давайте думать все-таки не о каких-то узкополитических интересах, давайте думать о самом главном – об интересе народа, об интересе России. Мы все живем в нашей прекрасной стране, в Российской Федерации. Давайте думать о будущем, живя в настоящем и помня прошлое, и не забывая ни одной страницы, ни светлой, ни черной, из нашей истории. Вот, собственно говоря, мой подход и вот моя платформа.
ПРОНЬКО: Вы с Зюгановым говорили на эту тему?
МИРОНОВ: Прямо скажем, вот так нам пока не довелось поговорить, потому что…
ПРОНЬКО: А в чем причина? Нет встречного движения?
МИРОНОВ: Я бы, наверное, отослал сейчас с большим удовольствием всех желающих на дебаты мои с Зюгановым. Они были на Первом канале, были у Соловьева и были на радио. И многие отметили: “Надо же, как вообще интересно было слушать, когда вы не поливали друг друга, а вы пытались найти то общее, что вас объединяет”. Я получил огромную почту. Уверен, что и Геннадий Андреевич получил такую же почту. Потому что люди увидели, услышали этот сигнал, услышали это направление. И оно очень выигрышно. И оно сразу затрагивает людей.
Кто-то говорит, конечно, вот вы сказали: “Ни в коем случае. Зачем вы объединяетесь с коммунистами?” Думая, что мы готовы, кто-то говорит, уйти туда. Нет. Мы хотим как раз все здравое вычленить и оставить то, что будет работать на будущее. Нельзя идти в будущее с головой, повернутой назад – это моя претензия к Геннадию Андреевичу и ко многим функционерам от КПРФ. А те, кто действительно хочет нормального будущего, должны сказать, что все-таки главная база и главная платформа, которая действительно может нас объединить, – это социал-демократия.
ПРОНЬКО: Но такое объединение – это среднесрочная, это долгосрочная перспектива? Или это может произойти, в общем-то…
МИРОНОВ: Юрий, я, по-моему, довольно четко сказал: исторически это неизбежно. У нас есть история…
ПРОНЬКО: Но это будет при Миронове и Зюганове?
МИРОНОВ: Например, у нас новейшая история – 20 лет, новейшая история Российской Федерации – 20 лет.
ПРОНЬКО: Да.
МИРОНОВ: Я не исключаю, почему бы этому не быть, когда лидером КПРФ является Зюганов, а лидером “Справедливой России” являюсь я. Я уже говорил – прямо сейчас, в рамках нашей передачи, – например, почему бы не ввести в будущем институт сопредседателей? А почему вообще не дать совершенно другим людям возгласить будущую мощную левую партию? Я ведь не держусь за некую позицию лидера партии.
Сегодня “Справедливая Россия” и мои товарищи называют меня лидером партии. Кстати, в уставе нет такой должности. У нас председатель партии – Николай Левичев. А я – лидер партии, но все понимают, что я стоял у истоков партии, я стоял во главе списка, когда мы шли в Государственную Думу. Но я, опять же, даже за это звание почетное, но, может быть, неформальное, не держусь.
Главное, чтобы понимать, для чего это нужно, какие цели мы преследуем. Если у нас цели совпадают, а это очевидно, что, во многом… Уже в тактике-то сто процентов мы совпадаем. Мы понимаем, что необходимо делать, а чего ни в коем случае нельзя делать, что необходимо останавливать, как тот же 83-й Федеральный закон, который вступит, кстати, с 1 июля этого года, и мы еще посмотрим, во что это обернется. Это к вопросу о возможном выходе людей на улицу с совершенно другими требованиями.
ПРОНЬКО: Вы что! Моя супруга была на родительском собрании у детей, одна, значит, во втором классе, другая – в шестом классе, нам сказали: “Готовьте денежки, товарищи родители”. И 1 сентября не за горами.
МИРОНОВ: Вот то-то и оно. Это вот то самое: “Вот тебе, бабушка, и юрьев день”, – может и оказаться.
ПРОНЬКО: Хотя вы второй раз о нем говорите, я у историков буквально сегодня прочитал, юрьев день-то был очень хороший день, на самом деле.
МИРОНОВ: Он хороший, это дело в том, что ведь откуда пословица пошла? В юрьев день можно было поменять помещика.
ПРОНЬКО: Да.
МИРОНОВ: Можно было пойти, значит, на другие земли. Но когда в один прекрасный день оказалось, что шило на мыло, и запретили это делать, и вот родилась пословица: “Вот тебе, бабушка, и юрьев день”. Юрьев день настал, а возможности выбора у людей не было. Это, кстати, очень мудро. Я не случайно эту пословицу вспоминаю, потому что право выбора должно быть у каждого гражданина, и у страны право выбора своего курса, своего будущего. Я считаю, это обязательно должно быть.
ПРОНЬКО: Завершая свою все-таки часть, задам этот вопрос: как вы думаете, господин Путин завершит свою номинацию в 2018 году? Или попытается вновь удержать власть в своих руках?
МИРОНОВ: Я отвечу предельно откровенно. Я бы вообще так далеко не заглядывал. Сейчас мы избрали Владимира Путина на шесть лет. На шесть очень непростых лет. И я уже говорил, если Владимир Путин пойдет по пути настоящих, в пользу большинства народа, реформ – это будет одна его политическая судьба, и, скажем честно, и одна судьба нашей родины. Если пойдет по-другому – и у него будет другая политическая судьба.
И я вернусь к тому, с чего начал ответ на ваш вопрос: я бы не то, что на 2018 год не загадывал, давайте мы поживем и увидим, куда мы пойдем, как мы пойдем, и что будет делать Владимир Путин. Потому что, признав его победу, это правда, я сказал, и в том числе в этом эфире: “Мы будем добиваться того, чтобы Владимир Путин действительно проводил перемены в пользу большинства народа России”. Это наша принципиальная позиция партии “Справедливая Россия” и меня, как ее лидера.
ПРОНЬКО: Сергей Миронов сегодня в “Реальном времени” на “Финам FM”. Сергей Михайлович, надевайте наушники. 65-10-996 (код Москвы – 495) и finam.fm – это наши средства коммуникации. Один телефонный звонок, одно письмо – в таком режиме отработаем оставшееся время до 20 часов по Москве. Добрый вечер, вы в эфире, как вас зовут? Алло.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, меня зовут Сергей.
ПРОНЬКО: Да, Сергей, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы задать вопрос. Юрий, в пятницу перед выборами у вас была очень интересная программа про то, когда считали предвыборные обещания.
ПРОНЬКО: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: Значит, там какие-то сумасшедшие цифры были насчитаны. Хотелось бы получить комментарий по этому поводу и хотелось бы узнать: что-то из этих обещаний, в силу оставшейся компетенции, как депутата Госдумы, что будет выполняться и каких целей ждать?
ПРОНЬКО: Да, спасибо.
МИРОНОВ: Юрий, я напомню радиослушателям. Дело в том, что кто-то непонятно как посчитал, насчитал аж 124 триллиона рублей. Но у меня только вызывают улыбку такие подсчеты. Я за каждый пункт своей программы отвечаю, и в программе партии “Справедливая Россия” была глава, которая так и называется: “Где взять деньги”. Значит, сегодня, я утверждаю, при проявлении только лишь политической воли можно дополнительно в бюджет России получить 10 триллионов рублей. И примерно как раз на эту сумму реально у меня и те предложения, которые есть в программе. А то, что там насчитали, я оставляю на совести тех, кто…
ПРОНЬКО: Вы считали, на самом деле, если отвечать на прямой вопрос?
МИРОНОВ: Конечно, считал. Примерно на 8,5-9 триллионов рублей. Да, и все-таки был вопрос: “Что реально?” Я считаю, что реально действительно ввести налог на роскошь, и такой законопроект мы в очередной раз внесли. Если будет интересно, я могу подробно рассказать, что мы предлагаем считать роскошью. Мы внесли вновь закон о строительных сберегательных кассах. Я специально называю те два положения, о которых сказал Владимир Путин в своих статьях. Это наши программные положения, это те положения, которые есть в моей программе. И мы, надеюсь, сейчас уже не без оснований, полагаем, что они-то как раз будут реализованы.
Могу коротко сказать: стройсберкассы позволят дополнительно примерно 15-20% граждан Российской Федерации приобрести себе жилье не по схеме ипотеки, а по схеме стройсберкассы, которая для них окажется примерно в два с половиной раза дешевле, чем сегодня ипотечное кредитование.
***
ПРОНЬКО: Идем дальше. Сейчас буду всех просить, Сергей Михайлович, и вас в том числе, лаконично будем идти.
МИРОНОВ: Хорошо.
ПРОНЬКО: 65-10-996 (код Москвы – 495) и finam.fm – наши средства коммуникации. Игорь пишет: “Как, на ваш взгляд, о чем говорит несменяемость министров – Нургалиева, Левитина, Голиковой? – Названы конкретные три фамилии. – О том, что в обойме лучше нет? – пишет Игорь. – На мой взгляд, – он далее добавляет, – это правительство оккупационное”.
МИРОНОВ: Я отвечу таким образом: сменяемость власти вообще, регулярная сменяемость любых должностных лиц, это профилактика демократии, это гигиена демократии. И это лучшее средство не только от коррупции, но и от любых застойных явлений. Поэтому незаменимых не может быть по определению, а если люди не справляются, а некоторые даже не имеют базового профессионального образования в той сфере, которой управляют, я считаю, что давным-давно нужно их менять. Надеюсь, мы это увидим в ближайшем будущем.
ПРОНЬКО: Добрый вечер, вы в эфире, как вас зовут? Алло.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Александр.
ПРОНЬКО: Да, Александр, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хочу… Буквально десять минут назад в “Twitter” Сергей Удальцов написал, процитирую коротко: “Сегодня провели консультацию по созданию единой левой партии. Состав участников очень интересный. В ближайшее время может быть результат”. Хотелось бы получить комментарии Сергея Миронова, знает ли он что-то об этом, может ли как-то эту прокомментировать, буквально десять минут назад новость?
ПРОНЬКО: Да, спасибо.
МИРОНОВ: Я знаю, что такие переговоры ведет у нас Илья Пономарев. Дело в том, что, Александр, когда знаешь, как это делается, то становится понятным, что разговаривать можно о чем угодно. Я просто коротко напомню: когда мы создавали партию “Справедливая Россия”, мы сделали одну простую вещь. Как мы объединили три партии: “Партию пенсионеров”, партию “Родина” и “Партию жизни”? Мы взял устав партии “Родины” – а устав партии “Родины” мы взяли по одной простой причине: потому что только у нее на тот момент были действующие депутаты Государственной Думы, – и мы переименовали “Родину” в партию “Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/Жизнь”. “Партия пенсионеров” и “Партия жизни” самораспустилась, преобразовалась в общественное движение, и каждый член этой партии уже вступал в новую партию “Справедливая Россия”. Вот как происходит реальное объединение.
А теперь я задаю вопрос. Например, Сергей Удальцов, “Левый фронт” – партия, которой еще нет. Есть парламентская партия “Справедливая Россия”. Я считаю, почему бы нам не призвать Сергея Удальцова в нашу партию? Я считаю, что человек интересный, мне кажется, в чем-то искренне заблуждающийся. Но что мне в нем импонирует – это реальная искренность его. Так вот, давайте вступайте в нашу партию “Справедливая Россия”, мы такой вариант рассмотрим.
И когда говорят о создании левой партии, говорить можно все, что угодно. Есть механизмы, в том числе, и юридические. Как это делается, я рассказал, и отсюда сразу становится понятно, что можно говорить, можно создавать оргкомитеты. Есть механизмы, есть алгоритмы, есть здравый смысл и есть политический опыт и уже завоеванное доверие избирателей. Исходя из всего этого, и возможен объединительный процесс.
ПРОНЬКО: Сергей Михайлович, вы предлагали депутатский мандат Навальному?
МИРОНОВ: Нет.
ПРОНЬКО: Нет? И таких переговоров…
МИРОНОВ: Навальному я предлагал возможный пост в возможном будущем коалиционном правительстве. Я это говорил как кандидат в президенты. И я предлагал ему не что иное, как пост председателя Счетной палаты.
ПРОНЬКО: Я почему об этом спрашиваю? Валентина пишет очень злобное письмо, на самом деле. “Сергей Михайлович, в Думу партия “Справедливая Россия въехала на лозунгах по борьбе с жуликами и ворами. В глубинке именно поэтому за вас и голосовали. На выборах президента не было названо ни одного жулика и вора. Я хочу вас спросить, – пишет Валентина, – на каком основании и за какие средства построен дворец в Геленджике при отсутствии в стране средств на зарплату учителям, врачам, на пенсии? Не делайте вид, что вы об этом ничего не знаете. Когда будут конкретные действия против увода средств, а правильнее – воровства в оффшоры? Когда вы лично будете бороться за справедливость?”
МИРОНОВ: Валентина упомянула оффшоры. Я горжусь тем, что я – первый депутат Государственной Думы, который с трибуны Государственной Думы назвал правду, сказал правду, и назвал вещи своими именами: что 70% нашей собственности российской управляется из-за рубежа, и что у нас оффшорная экономика, и против нее, как раз, нужно бороться. Я знаю как, и я предложил два конкретных законопроекта. Но это про оффшоры.
А теперь по поводу и жуликов, и воров, и так далее. По поводу Алексея Навального мы поговорили. Кстати, после выборов я в “Twitter” как раз Алексея Навального поблагодарил, что он такой слоган придумал, и мы частично, конечно…
ПРОНЬКО: В этой студии.
МИРОНОВ: Конечно, мы его частично использовали и взяли. Конечно, голосовали не за слоган, голосовали за программу. Конечно, кто-то голосовал из принципа протестного голосования. Какая-то часть была, мы это сознаем. Но большая часть осознанно проголосовала именно за партию “Справедливая Россия”, как за современную социал-демократическую партию и за ее программу. И мы отдаем себе отчет, что нужно эти надежды людей оправдать, и мы соответствующие законопроекты вносим, и будем добиваться их принятия.
А с точки зрения конкретных действий и борьбы с коррупцией и с любыми злоупотреблениями, не только в программе нашей партии, но я настаиваю на увеличении возможностей парламентского расследования.
Сегодня парламентское расследование фактически сведено на нет, потому что нужно создавать парламентскую комиссию только из двух палат, и всегда Совет Федерации заблокирует, даже если нам удастся набрать большинство в Государственной Думе. У каждой палаты из двух должно быть право создать комиссию парламентского расследования, и расследовать не только катастрофы или не только последствия террористических актов: злоупотребления, хищения, нарушения закона любым должностным лицом.
А здесь, кстати, отдельное предложение по созданию специальной коллеги уполномоченных прокуроров, которые должны расследовать дела действующего президента – если такие возникают, и если есть к тому основания, – премьера, любого министра, любого чиновника любого ранга. Это обязательно нужно делать.
Так вот, когда у нас появятся такие механизмы, мы выясним, действительно ли есть какой-то дворец, который строится для частного лица, либо это досужие сказки, потому что слухов я очень много слышу. Если есть факты – как раз, это те материалы, которые должны находиться в соответствующей комиссии парламентского расследования, потому что парламент должен быть, в соответствии с Конституцией, действительно самостоятельным, независимым, прежде всего от исполнительной власти, органом. На том мы и настаиваем.
ПРОНЬКО: На ваш взгляд, Государственная Дума действительно стала местом для дискуссий? Я как-то, по-моему, в ночь подведения итогов президентских выборов видел интервью господина Нарышкина одному из не информационных, а пропагандистских каналов, потому что это не коллеги, а именно пропагандисты, и со смехом он сказал: “Конечно, это место для дискуссий”. Сергей Михайлович?
МИРОНОВ: А я с большим удовольствием хочу любого желающего направить (думаю, что на сайте Госдумы это стоит) к сегодняшнему выступлению Сергея Нарышкина в Государственной Думе. Он выступал как председатель Государственной Думы. И когда он сказал, что считает необходимым расширять возможности не только парламентских слушаний, и далее цитирую: “Парламентских расследований и парламентского контроля”, – это два пункта нашей программы. Я считаю, что, услышав это, я понимаю: да, Государственная Дума шестого созыва действительно становится местом для дискуссий, где слышат друг друга, потому что мы неоднократно с трибуны Государственной Думы об этом говорили. Я говорил об этом не более двух месяцев тому назад. И сегодня из уст председателя Государственной Думы мне понравилась эта мысль, Сергея Нарышкина.
ПРОНЬКО: Это должно воплотиться в какие-то конкретные законы?
МИРОНОВ: Конечно, должно. У меня законопроект подготовлен о парламентском расследовании. Лежит уже более года законопроект о парламентском контроле. Вот, коль скоро председатель Госдумы об этом говорит, давайте тогда и запустим эти законопроекты. Это как раз те инструментарии, которых очень не хватает сегодня Государственной Думе. Потому что в конечном итоге все-таки главное не в том, чтобы Госдума стала местом для дискуссий, а в том, чтобы Госдума стала местом, где принимаются законы в пользу большинства граждан Российской Федерации, а не в пользу узкой группы олигархов, либо коррумпированного чиновничества.
ПРОНЬКО: Давайте еще один звонок успеем принять. Добрый вечер, вы в эфире. Как вас зовут? Алло.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Юрий. Добрый вечер, Сергей Михайлович.
ПРОНЬКО: Добрый вечер.
СЛУШАТЕЛЬ: Хотел бы спросить…
ПРОНЬКО: А как вас зовут, простите?
СЛУШАТЕЛЬ: Илья.
ПРОНЬКО: Да, Илья.
СЛУШАТЕЛЬ: Хотел бы спросить: Сергей Михайлович, как вы считаете, не окажется ли, что после введения налога на роскошь, все люди… большинство людей уйдет в тень и затраты на администрирование налога станут больше, чем доходы, получаемые от этого налога? Спасибо.
ПРОНЬКО: Да, спасибо.
МИРОНОВ: Илья, если коротко: мы предаем считать дорогой недвижимостью – недвижимость, стоимостью более 30 миллионов рублей. Те, кто обладал такой недвижимостью до 1991 года – не подлежит обложению таким налогом. Транспортные средства, стоимостью больше 3 миллионов рублей. Любое – машина, самолет, вертолет, яхта. Это те предметы, которые, кстати, по прогрессивной шкале, должны облагаться налогом. Максимальная ставка там 5%, минимальная – 0,1%.
Администрирование налогов, я думаю, что вы термин такой знаете, это нормальная вещь. Когда нам говорят: “Почему нельзя вводить прогрессивную шкалу подоходного налога? Все уйдут в тень”, – это значит, мы расписываемся в том, что государство бессильно и огромная армия чиновников, которая действительно является армией, ерундой занимаются, вместо того, чтобы заниматься делом. Во всем мире эти вопросы решаются элементарно. Я уверен, что и мы можем эти вопросы решить, была бы политическая воля.
ПРОНЬКО: Было бы у нас время, я бы, конечно, с вами поспорил и очень сильно, Сергей Михайлович, я журналистский задам…
МИРОНОВ: Оставим на следующий раз.
ПРОНЬКО: Да, оставим на следующий раз, обязательно.
МИРОНОВ: Приглашайте.
ПРОНЬКО: Даже могу предложить тему: именно налог…
МИРОНОВ: Налог на роскошь.
ПРОНЬКО: Да.
МИРОНОВ: С довольствием.
ПРОНЬКО: И все, что связано с увеличением налогооблагаемой базы.
МИРОНОВ: Приглашайте.
ПРОНЬКО: Сергей Михайлович, короткий журналистский вопрос: судьба господина Грызлова вам известна? Вы с ним встречались после известных событий?
МИРОНОВ: Я встречался, случайно встретился. Выглядит он хорошо. У меня такое ощущение, что Борис чего-то ждет. Чего ждет – скажу честно, не знаю.
ПРОНЬКО: Сергей Миронов, лидер партии “Справедливая Россия”, был сегодня в “Реальном времени” на “Финам FM”.
Источник: "Финам FM". - 14.03.2012.
