3 апреля 2006
Накануне Дня геолога, который отмечался вчера, 2 апреля, корреспонденту “КП” удалось пролистать студенческий дневник Сергея Миронова. Он вел его во время практики после 1-го курса Горного института. Разумеется, студент-геолог Миронов тогда и предположить не мог, что спустя три десятка лет станет третьим человеком в государстве. Тем интереснее читать эти записи.
Мы попросили Сергея Миронова позволить нам опубликовать выдержки из дневника.
7 июля 1975 года, Алдан (Якутия)
Об Алдане. Над городом господствует сопка, на которой выложено “НАША ЦЕЛЬ -КОММУНИЗМ”. Это чтобы помнили, значит. На улице Ленина памятник первооткрывателям золота. Стоят якут и русский в буденновках. В руках -оленьи рога, а в них, как в чаше, лежит золотая жемчужина. В народе памятник называют “Рогоносцы”.
8 июля 1975 года
Познакомился с одним мужиком.
– Вы откуда? – спросил я.
– Воронежская область. Здесь по переселению. Дома что: коровку одну только можно держать, денег нет. А тут скотины сколько хочешь, огород 50 соток. Фруктов, яблок, конечно, нет, да ничего. Год прожили тут. И вот жена уехала с детьми. Я остался. Устроился рабочим в партию. Я хочу потихонечку обжиться, присмотреться, пусть поймут, что я собой представляю, ведь я на любой технике могу… Да-а. Я ведь чего, понимаешь, хочу. Я хочу ей доказать, что жить здесь можно…
– Так что, жена потом сюда приедет?
Он помедлил, потом как-то тускло сказал:
– Разъехались мы. Не могу, говорит, здесь. Конечно, обещали нам, когда мы уезжали, золотые горы. А приехали, год проработал на комбайне, 80 руб. в месяц. А председатель гребет, все воруют. Те, кто до войны сюда приехал, раскулаченные были, а теперь сами как кулаки…
Черт побери, когда я разговаривал с этим мужиком, у меня прямо руки чесались записать его, так мне показалась интересно, о чем он говорил.
9 июля 1975 г., Алдан
Встретил двоих из ВДВ. Они меня узнали по тельнику. Один из Витебской дивизии, второй из Псковской. Демобилизация у них была в 1972 году.
10 июля 1975 г.
Из рассказов шоферов. На “половинке” (нечто вроде “дикой” стоянки для машин на середине дороги) у одного шофера ночью сняли фары с машины (воруют здесь друг у друга запчасти повсеместно). Тот, кто снял, далеко уйти не успел, его поймали в лесу, он, сидя на корточках, рассматривал фары.
С поличным, что говорится. Его даже не стали бить. Отрубили два пальца на руках и отпустили… Сибирь.
На ужин варили макароны. Котелок стоял на чугунной чушке, та на камнях. Когда загрузили макароны, камень треснул, чушка упала, котелок опрокинулся, макароны оказались на земле. Решили собрать, вымыть и продолжить.
И вот представляю себе фильм, которого не будет, но который мог бы быть. В кадре широкое раздолье сибирской тайги. Якутия. Вековые сосны, ели, горные быстрые речки.
В кадре речка, издалека кинокамера подводит нас к трем согбенным фигурам у реки. В руках у них посудина, похожая на сито. У зрителя ассоциация: золотоискатели. Крупным планом: руки, полоскающие макаронину (одну!) в реке. Вот так, по одной, мы и добывали себе на ужин макароны.
17 июля 1975 г.
Укрепили с Андреем палатку и сделали две скамьи. Кто скажет “мало”, тот не видел этих скамеек. Монументально! Срублены на века!
Сейчас допишу, пойду ужинать. Кстати, рецепт. Салат “Таежный”. Состав: лук репчатый, уксус, растительное масло, соль, сахар. Рекомендую!
20 июля 1975 г.
После собрания был инструктаж о медведях. На нашем участке, мягко говоря, они есть. Основной тезис: ноги в руки и…
21 июля 1975 г.
Побродил с ружьем. Ничего нет. Видел ястреба с хомячком в когтях. Видел хорошенького полосатого бурундучка. Хотел поймать – не тут-то было.
После ужина устроили соревнование по стрельбе. Стреляли в банку. У меня дырок от дроби больше всех. Честь ВДВ не посрамил.
23 июля 1975 г.
Вчера наши не приехали. Хлеба нет. Тушенки нет.
Питаемся манкой. Только что Андрей принес трофей – рябчика (одни утверждали, что это ястреб, другие – рябчик. Проголосовали за рябчика). Значит, быть ему в супе.
28 июля 1975 г.
Ноги устают. Вечером, возвращаясь в лагерь на пределе, с ужасом думаешь, что с утра то же самое. Но просыпаешься, и эта мысль не кажется страшной. Это наша работа, наш хлеб.Топать по 35 км с тяжелым рюкзаком. Есть простенькое словцо “надо”, и есть люди, которые знают цену этому слову. И всю жизнь, не важно где и не важно в какой роли, без шумихи и трескотни делают дело. Нет, я еще не совсем то. Но буду. И рад, и горд, что связал жизнь с людьми, чья профессия каждодневно ставит перед ними новые “надо”.
Это незапланированное лирическое отступление. Весьма сумбурное, много эмоций, мало мыслей, зато от души.
***
Из беседы с автором
Мечтал о карьере начальника экспедиции
А стал третьим человеком в государстве
– Сергей Михайлович, а потом вели еще дневники?
– Нет. Больше никогда в жизни. Зря, наверное. Вот разговор с мужиком, который по переселению приехал из Воронежской области, меня, городского, поразил. Он с такой болью сказал, что семья у него распалась. Я, может, впервые так отчетливо увидел не киношную, а реальную жизнь взрослых людей. Этот человек попал в Амурскую область по программе переселения, заселения дальневосточных районов. В то время всерьез думали, как заселять эти места, учитывая близость Китая. Людям давали 50 соток, скотину – только обустраивайся, живи, паши землю. Главное – чтобы там жили наши люди. Очень грамотная политика. Вернуться к ней сейчас было бы правильно. Тем более когда говорим о программах возвращения наших соотечественников.
– А с медведем тогда так и не встретились?
– Довелось. Метров 100 он шел рядом со мной по лесу, пока я кубарем с сопки не скатился. Мишка не рискнул.
– Вы о какой карьере тогда мечтали?
– Конечно, не о политической. На самом деле я ведь сделал неплохую карьеру в геологии – ушел в должности старшего геофизика аэропартии. Примеривал должность начальника партии, мечтал возглавить экспедицию. Министром точно не хотел быть. Мне нужна была реальная работа в полевой экспедиции.
– Почему ушли из геологии?
– В конце 80-х я несколько лет работал в Монголии. Друзья-геологи из России писали, что все плохо в отрасли, финансирования нет, программы сворачиваются, умирает любимая геология. В августе 1991 года я вернулся в Ленинград, стал искать работу. И тут грянул путч. 20 августа по радио объявили: все, кто считает для себя важным выразить отношение к тому, что происходит в стране, должны собраться на Дворцовой площади. И я отправился туда, сказав дома (чтобы не волновать), что иду искать работу. На Дворцовой собрались тогда 100 тысяч человек. Собчак выступал с грузовика. Помню, как он зачитал телеграмму: “Десантники отказались подчиняться ГКЧП и перешли на сторону народа”. Я был тогда счастлив за своих мужественных друзей-десантников. Вот так, на громкой ноте, закончилась моя карьера в геологии, куда пришел после службы в ВДВ. Как бы описав круг, судьба вернула меня в исходную точку. И началась моя политическая карьера. Но это уже совсем другая история.
Лариса Кафтан
Источник: ("Комсомольская правда" (Москва).-03.04.2006.-№046.-с.10)
