1 декабря 2005
Верхняя палата российского парламента сегодня – это 178 представителей всех субъектов Федерации. Именно здесь проходят последнюю “обкатку” и утверждаются все законы страны, прежде чем отправиться на подпись в высшую инстанцию – главе государства. Председатель Совета Федерации – по статусу третье должностное лицо в государстве – фигура изначально авторитетная, как авторитетен и тот орган, который вершит законодательную судьбу России.
– Сергей Михайлович, вы – третий по счету спикер Совета Федерации. С каждым из ваших предшественников – Шумейко, Строевым – связан определенный этап в жизни верхней палаты. А что такое Совет Федерации при Миронове?
– Вы правильно обозначили, что я пришел работать не на пустое место, мои предшественники много сделали и заложили хорошие, добрые традиции в Совете Федерации. Что изменилось за последние четыре года (5 декабря исполняется четыре года, как меня избрали председателем Совета Федерации)? Во-первых, это совпало с тем, что с 1 января 2002 года все сенаторы перешли на профессиональную работу. В конечном итоге результат не только в том, что мы два раза в месяц собираемся на пленарные заседания, значительно увеличилось количество инициатив Совета Федерации. Сейчас у нас в портфеле десятка три инициатив в разной степени готовности, в месяц три-четыре законопроекта мы передаем в Государственную думу.
Второе: в этом году мы подготовили доклад о состоянии российского законодательства. Это огромный труд, и такие доклады мы будем готовить ежегодно, привлекая и наших коллег из регионов, и суды, и прокуратуру, и органы государственной власти федерального и регионального уровней. Раньше, когда Совет Федерации был представлен губернаторами и председателями законодательных собраний и приезжали они в Москву на один день каждый месяц, то просто по определению, даже при интенсивнейшем графике работы подобный документ вряд ли бы появился. Вообще должен сказать, что сенаторы работают не только непосредственно над законами, но и во всем правовом поле, по правоприменительной практике.
– Первый состав Совета Федерации формировался на избирательной основе по одномандатным округам. Не было идеи вернуться к той системе или нынешняя себя оправдывает?
– Думаю, что нынешняя себя оправдала. Хотя, на мой взгляд, самая демократичная форма формирования Совета Федерации – это выборная. Ныне заложенную в Конституции Российской Федерации норму, где говорится, что Совет Федерации формируется по принципу “два представителя от субъекта: один – от исполнительной ветви власти, а другой – от законодательной”, можно реализовать путем предоставления права выдвигать кандидатов соответственно исполнительной ветви власти – губернатору, и законодательной – депутатам. Отмечу, что при возможном изменении порядка формирования верхней палаты парламента нельзя менять Конституцию, то есть ради этой идеи вторгаться в Основной закон государства категорически нельзя.
Представляется нецелесообразным выбирать членов Совета Федерации по аналогии с выборами депутатов Госдумы. Это значит, что не в один день и не во всех регионах одновременно. А как? По мере прохождения региональных выборов депутатов в законодательные органы власти.
До 1 января 2005 года существовала такая больная проблема: постоянство состава сенаторского корпуса. Региональные власти по прежнему закону имели право в любое время, без объяснения причин отозвать своего представителя в Совете Федерации, заменив его другим. Отсюда проистекала кадровая нестабильность всей палаты. Сейчас такого права у регионов нет. Внесли кандидатуру, утвердили – до окончания срока полномочий, будь добр, работай. Что-то менять в таком порядке, я думаю, острой необходимости нет. Тем не менее, исходя из принципа наибольшей демократичности, я думаю, что мы все же рано или поздно перейдем к формуле избираемости членов Совета Федерации.
– Не за горами реформа местного самоуправления. Фактически это своеобразная революция в системе местной власти. Если рассматривать устройство власти как пирамиду, то основу и базис этой властной пирамиды будет выполнять МСУ – система местного самоуправления. Следовательно, чем прочнее, основательнее будет сформирована система, тем стабильнее будет пирамида власти. В связи с этим почему, на ваш взгляд, системе местного управления так мало уделяется внимания самой властью, и как следствие этого – прессой, СМИ?
– По поводу прессы – это вопрос к вам. А что касается отсутствия внимания со стороны власти – здесь не соглашусь. Могу с полным на то основанием подтвердить, что Совет Федерации постоянно занимается вопросами совершенствования местного самоуправления. Скажу больше. Президент на каждом заседании Госсовета, на любом совещании требует пристального внимания к этим проблемам. Именно по инициативе главы государства после анализа ситуации, складывающейся в ходе реформирования местного самоуправления, недавно внесена поправка, которая определяет, скажем, разгонный период, позволяющий регионам вводить в полном объеме Федеральный закон N131 по мере готовности к реформе. Все решают на местах: готовы сформировать местное самоуправление, как этого требует закон, – вводите с 1 января 2006 года, не готовы – вот вам три года, работайте. Не готовы сразу все полномочия передать – частично передавайте. Думаю, это правильный подход, и в конечном итоге инициировал это предложение сам президент, как раз внимательно выслушав позицию с мест. Многие руководители говорили, что не готовы, а кто-то, наоборот, говорил, что готов – зачем тогда ждать. И это, мне кажется, хороший алгоритм в работе по реформированию местного самоуправления. Ведь были “горячие” головы, которые стращали неподготовленностью регионов к очень важной реформе, предлагали вообще на три года отложить введение 131-го закона. Это было бы абсолютно неправильно, это было бы просто признание поражения всех новшеств, которые предлагаются и, я уверен, обязательно будут реализованы в реформе местного самоуправления. А сейчас – очень хороший, спокойный алгоритм в работе. По моей оценке, где-то четверть, а может, даже и треть субъектов Федерации введет в полном объеме нормы Федерального закона с 1 января 2006 года, а остальные будут подтягиваться.
– Сергей Михайлович, мы в нашей беседе плавно спустились к низовому уровню. Низовой уровень политической деятельности – это партийная деятельность. Если у партии есть хорошая, прочная почва, то, соответственно, состоялась и партия. Вы возглавляете Партию жизни. Когда появился этот проект, многие, что скрывать, скептически относились и к названию, и к самой партии. Но вот прошло несколько лет, мы видим, что проект этот состоялся и, более того, у Партии жизни появились реальные региональные организации. С чем вы пойдете на выборы в Государственную думу, какой процент вы рассчитываете взять на этих выборах?
– Сначала – короткая справка о нынешнем состоянии Российской партии жизни. На сегодняшний день численность РПЖ – 106 тысяч человек. Примерно тысяча – полторы каждый месяц прибавляется. Причем эти цифры не мифические. Когда с начала будущего года Минюст начнет проверку наших партийных рядов, будут представлены реальные люди с учетными карточками, с фотографиями, с адресами. В этом году мы сами провели сверку численности партии. Ведь порой складывалась такая ситуация, что мы не успевали за быстрым ростом нашей партии в регионах, не успевали оперативно вносить изменения в численный состав. Сегодня эти недочеты устранены. Могу с полным основанием заявить, что 106 тысяч наших единомышленников – это абсолютно реальное число членов Российской партии жизни. Я горжусь тем, что 58% членов партии – это россиянки, такого преобладания женщин нет ни в одной другой партии. У нас зарегистрированы 84 региональных отделения. В 47 региональных законодательных собраниях представлена наша партия депутатами, а в девяти регионах есть фракции Российской партии жизни в законодательных органах власти. Если вернуться к тому же местному самоуправлению, то и среди мэров городов, причем довольно крупных, есть наши партийцы. К примеру, Ставрополь, Воронеж…
– И даже Ковров…
– Кстати, пользуясь случаем, хочу сделать официальное заявление. Наша соратница Табацкова И.В., которая победила на выборах мэра этого города, никогда не была членом Национал-большевистской партии.
– То есть все сказанное о ее соратничестве с лимоновцами – это ложь?
– Да. Мы специально обратились с запросом в органы юстиции и МВД. Нам подтвердили, что она никогда не состояла в рядах НБП. Я уверен, что на выборах в Коврове развернулась настоящая информационная война против представителя Российской партии жизни. В ход были пущены инсинуации, чтобы очернить имя кандидата.
Например, фиксировалось ее участие в различных митингах. Но ведь никому не запрещено посещать митинги, даже оппонентов. Думаю, население города не пошло на поводу у нечистоплотных пиарщиков, избиратели сделали свой выбор, поддержав кандидатуру очень активной женщины, которая, имея такой кредит доверия, будет активно работать и на посту мэра.
Кстати, выборы во Владимирской области стали еще одним подтверждением роста авторитета нашей партии. Уверен, что к 2007 году Российская партия жизни еще более окрепнет. Мы обязательно примем участие в выборах депутатов Госдумы. В соответствии с принятым законом партия уже ни с кем блокироваться не будет. Горьких уроков 2003 года вполне достаточно.
Нам по плечу преодолеть 7-процентный барьер, для того чтобы стать полноправной фракцией в парламенте. Я это уверенно заявляю уже сейчас, за два года до выборов. В той же Владимирской области мы специально примерились к этой выборной планке и набрали 10 процентов.
В некоторых регионах у нас идет пока только становление отделений, нет еще известности, кадрового потенциала. Но от участия в выборах любых уровней мы не отказываемся. Пусть это будет проверка боем. Мы, центральный орган партии, говорим: “Коллеги, участвуйте, потому что любая кампания на пользу партии”. Напомню, кстати, когда была избирательная кампания по выборам президента России, я был единственным председателем партии, которая выдвинула своего лидера кандидатом на высший государственный пост. Так вот, я же осознанно шел, хотя прекрасно понимал, кто у нас будет избран президентом. Конечно, узнаваемость партии резко изменилась с той кампанией.
– Владимир Владимирович Путин, наш президент, постоянно говорил и говорит о некоей прозрачной деятельности властных структур. По его мнению, власть должна буквально разжевывать те или иные решения.
– Абсолютно правильно!
– Но совершенно очевидно, что призыв не выполняется. К примеру, 122-й закон, так называемый закон о монетизации льгот: его сначала приняли, а потом стали людям объяснять, что он означает. Отсюда – социальная напряженность в обществе, отсюда – масса недовольных, забастовки, митинги, недовольство властью. Так что проблема закрытости осталась, да?
– Это даже не проблема закрытости, это проблема отсутствия диалога между обществом и властью. К сожалению, это так, и многие во власти – чиновники или лица избранные, будь то региональный уровень, будь то, к сожалению, федеральный, – считают для себя возможным вообще никак не общаться с народом. Редкие пресс-конференции – это не тот уровень, потому что к чиновнику не попасть на прием, когда чиновнику пишут, то не получают ответа или получают отписки снизу и т.д. И самое главное – когда проводятся или готовятся те или иные важные решения, никто не считает для себя нужным обращаться к людям.
Приведу классический пример. С 1 марта этого года вступил в силу Жилищный кодекс. Там дается ровно год жителям каждого дома на то, чтобы принять один из трех вариантов своей будущей судьбы: либо они образуют товарищество собственников жилья и уже от имени ТСЖ заключают договор на обслуживание, либо каждая квартира индивидуально заключает такой договор. Если они в течение года этого не сделают, то им навяжут некую управляющую компанию, которая, по большому счету, ни за что отвечать не будет, а деньги будет брать еще как. И самое интересное, именно эта управляющая компания займется в соответствии с новым Жилищным кодексом выселением людей, которые по неуважительной причине в течение шести месяцев не заплатили за квартиру и коммунальные платежи. Причем совершенно очевидно, что, выселив неплательщика, эта управляющая компания его квартиру возьмет себе на баланс, и можно представить себе, что если есть дома в таких городах, как Москва или Питер, представляющие коммерческий интерес, то там с секундомером будут сидеть и смотреть, кто не успел внести платежи. И уже есть факты таких первых процессов. Почему-то людей небедных, которые годами не платят, никто не пытается выселять. Выселяют как раз бедных!
Почему я обо всем этом говорю? Когда был принят Жилищный кодекс, я выступал и говорил, что людям обязательно все нужно разъяснять – какие-то брошюры издать, листовки, какие-то постоянные информационные передачи создать. Люди просто не знают, что время идет, и если они не собирают собрания и не принимают решения, то им навяжут “хозяина”. Другое дело, что мы, как законодатели, предусмотрели это, и даже после того, как появится управляющая компания, жильцы в любое время могут собрать собрание и все поменять, а через год, если они не созреют, органы муниципальной власти обязаны инициировать созыв собрания каждого многоквартирного дома. Но при этом я что-то не видел на телевидении наших чиновников. Хотя справедливости ради надо сказать, что в некоторых регионах сделали как надо – листовки в каждый почтовый ящик, адресные письма с разъяснением. И там действительно процесс идет, люди активно участвуют, кстати, в конечном итоге намного меньше платят за “коммуналку”: где-то счетчики ставят, где-то просто порядок наводят и платят уже не некоей мифической структуре, ЖКХ, а конкретному лицу, пусть даже дяде Пете-сантехнику, дяде Васе-электрику, тете Маше-уборщице и т.д. С них и спрос другой, и зарплата у людей, обслуживающих такие дома, намного адекватнее, чем в структуре ЖКХ.
Вот еще красноречивый пример. Когда выводы из 122-го Федерального закона не были сделаны, когда людям просто ничего не разъяснили, 1 января 2005 года бабушка отметила Новый год и поехала к внуку с подарком, а ее из автобуса выталкивают, говорят, кто ты такая. А она просто не знает, она не злостный нарушитель. Но кто ей рассказал, что с отмененной льготой в этот автобус без денег не садись. Если бы она знала, не поехала бы или купила билет. Вот такой не очень радостный пример, подтверждающий, что может случиться, когда нет обратной связи власти с народом.
– Сейчас идет активное формирование Общественной палаты. Мне лично до сих пор непонятно, что это за орган, это вроде как общественно-политическая декорация. По каким принципам, критериям туда отбираются люди: по личной узнаваемости, по популярности в обществе? Нужен ли, по-вашему, такой непонятный для многих орган? Это некий дубляж законодательной власти?
– Дубляжа не должно быть по определению, потому что у нас по Конституции есть три ветви власти. Каждая самостоятельная, и в том числе законодательная власть, это прописано в Конституции. Общественная палата не может заменить тот или иной законодательный или другой орган власти. Другой вопрос: нужна ли Общественная палата? Я считаю, что нужна. Правда, окончательный ответ даст сама палата своей работой. Посмотрим, что из этого получится.
– Просто там есть удивительные люди, люди откровенно порочные. Тот список, который нам представили, не только не внушает доверия, он просто многих раздражает. Люди, прожившие всю жизнь на виду у публики, не отличающиеся высокими моральными качествами, становятся совестью нации…
– В первой части списка, которую назначал президент, кого-то мы не знали, но, может, и необязательно всех знать. Я надеюсь, что там люди все достойные. Во второй части действительно есть вопросы. Но в конечном итоге я исходил вот из чего. Я считаю, что самая главная функция Общественной палаты – это не быть неким органом, похожим или не похожим на что-то, это некая площадка постоянного диалога власти и общества. Именно такого диалога, которого нам не хватает. Это площадка, на которой будут формулироваться запросы к власти от общества, и на этой же площадке общество в лице Общественной палаты должно получать адекватные ответы.
Точно так же я считаю, что в рамках постановки таких вопросов должен быть общественный контроль за всеми ветвями власти. Здесь есть некая интересная новелла, потому что законодательная ветвь власти во многом контролирует исполнительную. Но саму законодательную ветвь власти никто не контролирует, она никому не подотчетна. А здесь Общественная палата может задать не очень приятные вопросы и Совету Федерации, и Государственной думе. Самое главное, чтобы у них было гражданское желание такие вопросы ставить. Но, прежде всего, я считаю, что это площадка для диалога, и если говорить о контроле, то изменение, которое добавил президент в закон об Общественной палате, я считаю очень важным. Все опять же будет зависеть от того, как это будет реализовываться, в конечном Итоге мы опять упремся в то, что “кадры решают все”, то есть как сами эти люди будут позиционировать и выполнять эти задачи.
О чем я говорю? Я говорю о своей давнишней идее – об общественных советах, прежде всего на нашем российском телевидении, на всех каналах, потому что то мракобесие, та пошлость, которые царят на наших телеэкранах, это просто оболванивание молодежи. Я могу ответственно сказать, что не только подрастающее поколение запуталось, что такое хорошо и что такое плохо, но и мои сверстники, взрослое поколение, тоже начинают смещать какие-то нравственные ориентиры. Когда вам каждый день показывают абсолютную тупость, безнравственность, жестокость, а у нас существует давно сложившееся убеждение, что все то, что показывают по телевидению, – это правда, это хорошо, это достойно, то, когда это все смещается, когда идут сплошные бандитские сериалы, получается, что в стране больше проблем нет. Раньше по выходным были специальные юмористические передачи, сейчас же круглые сутки – с утра до вечера – страна хохочет, надрывая животики, а при этом у нас шесть миллионов наркоманов, 40 тысяч людей ежегодно умирают от алкоголя, больше миллиона – а по разным оценкам, до трех миллионов – беспризорных детей. Об этом никто не говорит.
– Самое интересное, что все руководители телеканалов – государственные чиновники, государевы люди.
– По крайней мере, они так себя Позиционируют.
– Правильно, Первый канал ведь государственный, второй канал – государственный, НТВ – тоже…
– Как они говорят, самоокупаемые каналы должны получать прибыль. Вот они и гонят, потому что кто платит, тот и заказывает музыку. Похоже, что у нас платят только компании, делающие рекламу, и тогда они добиваются максимальной рейтинговой якобы передачи. Это, кстати, отдельная тема по рейтингам – кто и как их замеряет. И выходит, что у нас самая рейтинговая передача – какое-нибудь низкопробное ток-шоу, там больше всего рекламы и соответственно заработка. И когда их начинают упрекать, они отвечают: а люди это смотрят, люди этого хотят. Канал “Культура” не во всем, но во многом воспитывает, рассказывает, напоминает азбучные истины, которые не грех повторять: что такое хорошо, а что – плохо, что такое морально, а что – аморально, что такое духовно, а что – бездуховно, в том числе и фильмами, спектаклями, интерактивными передачами. Там виден интеллект в глазах, работа мысли…
– Но только стоит заикнуться об этом, сразу столько шума поднимается. Сейчас сделали эту ТЭФИ… Я не против премий, но здесь же сплошное самолюбование. Собрали себе подобных и награждают себя же, вот это больше всего меня возмущает.
– Так давайте вернемся к Общественной палате. Если, допустим, даже мы, представители законодательной власти, начинаем что-то говорить, то сразу следует вопрос: а чего вы хотите – цензуру? Не хочу я цензуру, все это мы проходили. Но вот, например, у нас на праздновании Дня матери был Леонид Михайлович Рошаль, мы его пригласили, он, как всегда, блестяще выступил. Вот если он скажет, что этот фильм или эта передача вредит здоровью детей и будущему нашей нации, я ему поверю. Потому что он профессионал. Или, к примеру, он скажет, что это аморально, это плохо, посмотрев это, девочки в будущем рожать не будут или еще что-то. Вот абсолютно четкий подход. И он не государственный чиновник, он просто гражданин страны, имеющий очень большой авторитет, и к нему прислушиваются. Или он скажет, что вы тут хохочете, а это пошлость, мерзость, подлость по отношению к людям. И он это скажет, и, кстати, я знаю много уже назначенных или избранных членов Общественной палаты, которые действительно, несмотря ни на что, на предостережения вроде “не лезь на рожон”, скажут правду. Я очень рассчитываю, что именно так они и будут поступать. Сейчас такая уникальная ситуация, что кто-то, может быть, и хотел такую декорацию соорудить, чтобы говорить, что вот у нас как, какие мы демократичные. Но я вижу, что, к счастью, и в первом, и во втором потоке есть люди, которые, если даже им кто-то будет советовать не поднимать ту или иную тему, поведут себя так, как всегда вела себя наша русская интеллигенция, по принципу “не могу молчать!”
– Как вы относитесь к слухам, а многие из них и подтверждены, что места в Совете Федерации покупались, что есть люди, которые приходят туда только для того, чтобы сохранить некую неприкосновенность, имея за собой в прошлом даже какие-то проблемы с законом? Я могу назвать таких людей…
– Если вы будете называть их пофамильно, то, согласитесь, их окажутся единицы. Кстати, я уже упомянул закон, который мы ввели и который запрещает и губернаторам, и законодательной власти отзывать одного и назначать другого члена Совета Федерации. К сожалению, то, о чем вы говорите, могло раньше иметь место. Это факт. Когда человек работает в парламенте профессионально, несколько лет, он уже избран во многие авторитетные международные организации, вдруг в один прекрасный день он отзывается, а ему на смену приходит другой. Я не буду про другого ничего плохого говорить, но как минимум у него нулевой опыт парламентской работы, а уж для того, чтобы дорасти до опыта международного парламентария, нужно не один пуд соли съесть. И тем не менее это происходило. Конечно, всякие мысли возникали.
А то смотришь, когда еще были выборы губернаторов по прежней системе, что губернатору через три месяца избираться, а приходит человек из финансовой сферы, явно не бедный – тут, естественно, начинаешь думать, не имели ли там место какие-то особые интересы. Но еще раз хочу сказать: если есть такие факты, то для этого у нас существуют правоохранительные органы, прокуратура, им карты в руки, пусть рассматривают.
– Так или иначе, мы возвращаемся к вопросу о том, что есть нравственный стержень в жизни человека. Вы имеете имидж эмоционального политика, не скрывающего своих чувств. В частности, это проявилось в том числе и во время парада на Красной площади по случаю 60-летия Великой Победы, когда вы стоя приветствовали парадную “коробочку” ВДВ.
– Тогда, 9 мая, был юбилей, были гостевые трибуны, была центральная трибуна, где сидели иностранные гости вместе с президентом. И отдельно была трибуна, в том числе там и я сидел, мои коллеги, члены правительства. В таких парадах я как председатель Совета Федерации участвовал уже четыре года, и обычно я стоял по левую руку от президента. Когда идут мои “голубые береты”, я всегда приветствую их специальным “десантным” жестом. Правда, на этот раз мы сидели, поэтому я не мог сделать так. А я служил в десанте, очень уважаю десантуру, и, когда идут десантники парадным маршем, я считаю, что самая лучшая “коробочка” – это ВДВ. Никто лучше пройти не может, потому что у ВДВ есть свои “секреты”, как это все красиво делать. И они уже знают, когда идут, смотрят на гостевую трибуну – стоит там Миронов или нет. Для десантника десантник всегда свой, видите, у меня и флаг Воздушно-десантных войск висит в кабинете.
– Что для вас была служба в десантных войсках?
– Конечно, я горжусь и считаю, что мне на самом деле повезло. В армию я пошел добровольно, хотя у меня была отсрочка – учился в техникуме. Я со второго курса сам пришел в военкомат, быстренько на медкомиссию, а в тот день всех отправляли либо в радиотехнические войска, либо в стройбат. Поскольку я учился на геофизика, то думал: ладно, пусть радиотехнические войска. У меня была хорошая характеристика, я был комсоргом класса. А телосложение было неспортивное, я худой был. Конечно, доля случайности есть в том, что я попал в ВДВ. Но я очень горжусь своей службой. Помню и своего взводного, и ротного, и старшину своего первого, и, самое главное, я очень хорошо помню день присяги. Я присягал тогда, когда страна наша называлась Советский Союз, но мы все равно говорили, что мы служим России, поэтому, единожды дав присягу, я никогда ей не изменю.
И когда говорят о патриотизме, я считаю, что все ребята, мужчины, которые служили, они патриоты по определению, потому что, когда с оружием в руках присягаешь – а по хорошей армейской традиции На присягу приезжают родные – это очень серьезный, именно патриотический акт. А в ВДВ учат и внушают, не без основания, кстати, что это элитные войска, там есть лозунги, к примеру: “Есть десантные войска – нет задач невыполнимых”. На этом стоишь, и не сдвинуть тебя. Уже после армейской службы, спустя много лет, очень пригодилась десантная выучка. Потому что ставится любая задача и ее требуется выполнить, и я бы, например, никогда не рассуждал, когда президент заявил, что нужно удвоить валовый продукт, о невозможности этого. Не понимаю и тех, кто начал дискуссии на эту тему. Невозможно, не умеешь – уйди. Президент поставил задачу, ты должен сказать “есть!” и предложить, как это сделать. А формула-то очень простая. Пускай каждый регион из 89 удвоит свой региональный валовый продукт, вот и будет удвоение валового продукта страны. Только для этого нужно создать соответствующие условия для нормальной работы регионов, прежде всего – промышленности, не добывающей, а обрабатывающей, и особенно в сфере высоких технологий.
Вот такая у меня десантная закваска. Поэтому армия – это здорово, а Воздушно-десантные войска – особенно.
– По поводу патриотизма: наша газета недавно получила ежегодную премию “Патриот России”.
– Очень хорошо. У нас в свое время опошлили это слово, оно стало чуть ли не оскорбительное. Я выскажу свою точку зрения, согласитесь вы со мной или нет, но настоящее чувство патриотизма россиянам вернул президент Путин.
– Это правда.
– Прошло пять с половиной лет после того, как он стал президентом, и я просто чувствую, что живу в другой стране, которой горжусь и присяге останусь верным. И вот это чувство дорогого стоит. Конечно, у нас еще много проблем, многое не решено, но когда кто-то пытается подвергнуть сомнению высокий рейтинг президента, мол, как же так, у него тут провал, тут не успел, там не получилось, а на самом деле люди, поверив ему, не разочаровались, потому что он действительно принес ощущение, что мы граждане великой страны. Это, может, не очень осязаемая, но очень большая заслуга лично президента Путина.
– На фоне безвременья, которое было, это не просто позитивный человек, но человек, который все делает для того, чтобы Россию вытащить из пропасти. Здесь я с вами полностью согласен… После того, как вы заявили о возможности третьего срока для избрания главы государства, наша газета первая подняла дискуссию на своих страницах о возможности для Путина продлить президентский срок, изменить Конституцию, потому что Конституция в нынешнем виде, и я об этом говорил и писал, не священная корова, писалась она на коленке под конкретного человека. И ничего не было бы страшного, если бы были внесены поправки и изменены те статьи, которые нужно изменить.
– Вы знаете, я вас, может быть, разочарую, но когда я говорил о третьем сроке, я как раз говорил в том контексте, что я считаю, что третьего срока не должно быть. Конституция незыблема! Всем понятно, что Путин – настоящий патриот и больший профессионал, но даже во благо менять закон не надо.
– Но это не во благо Путина, это во благо страны.
– Даже во благо страны. Потому что мы уже проходили, куда выстлана дорога благими намерениями. Поэтому я считаю, что Владимир Путин, имея такой большой авторитет, очевидно, по крайней мере для меня, на пенсию не уйдет. Это будет весомый и суперавторитетный общественный деятель или политик. А президент будет избран всенародно, демократическим путем, ну а потом, я уже говорил об этом и еще раз повторю, у нас в Конституции записано, что два срока подряд. И поэтому я бы так сформулировал: как в Конституции написано, так и должно быть. А дальше будем смотреть…
– У вас, по-моему, пять высших образований. Это хобби, страсть, образ жизни – что это такое?
– На самом деле это жизнь в прямом смысле этого слова, потому что жизнь заставляла. Первое – это любимая геология, Ленинградский горный институт. Кстати, я ведь 18 лет в геологии, а это, как говорится, 18 полевых сезонов. Потом геология рухнула, и нужно было просто зарабатывать на хлеб. Пришлось получать второе высшее образование – экономическое, потому что если уж менять жизнь, то нужно было получать новое базовое образование. И внешнеэкономическая деятельность, специальность “управление совместными предприятиями”, и три года – работа в бизнесе, причем я не получал большого удовольствия от этой работы. Правда, я там стал еще специалистом по ценным бумагам, это было интересно – проводить эмиссии акций, облигаций, но в целом от работы в бизнесе, хотя и зарплата была приличная, на все хватало, удовлетворения не было. А потом, когда я стал депутатом, понял, что если работать профессионально (а меня избрали первым заместителем председателя Заксобрания), нужно образование, прежде всего – юридическое. И я поступил на юрфак, там нужно было учиться три года, а в академии – два, и через год, когда я твердо решил, что буду заниматься политикой, подумал, что образование в сфере государственного управления не помешает. И я окончил академию. А уже недавно, в прошлом году, добавил еще образование философское – для души. Правда, я по отдельной программе вместо положенных трех шесть лет учился. Поэтому образование, как видите, под диктовку жизни получаешь…
– И последний вопрос. Мы уже его касались, но это тот самый вопрос, который волнует людей, даже далеких от политики. Это так называемая проблема 2007-2008 годов, избрание нового состава Госдумы, избрание президента. На ваш взгляд, насколько эта проблема надумана и как будут развиваться события?
– Я считаю, что проблемы никакой нет. Абсолютно уверен, что в 2008 году будет избран достойный президент нашей страны, и я уверен, что Владимир Путин останется ведущим политиком, который во многом будет влиять на внутреннюю и внешнюю политику нашей страны как очень авторитетный человек, пользующийся очень большим доверием россиян. Что касается Государственной думы – посмотрим. По своему участию, как председателя Российской партии жизни, я уже сказал, мы обязательно будем участвовать.
Но у нас идут очень интересные процессы. Кстати, с 1 января 2006 года Минюст начнет реально проверять наши партии. И здесь, я думаю, кого-то ждет разочарование, а кого-то удивление, потому что некоторые партии окажутся просто мыльными пузырями. Щеки можно надувать сколько угодно, но когда идет реальная проверка и выясняется реальная численность… Ну а потом, с точки зрения овладения умами и душами людей, – это уже избирательная кампания 2007 года. Посмотрим. Я бы сейчас ничего не стал предсказывать. Единственное, что сейчас можно совершенно точно сказать, что “Единая Россия” будет, конечно, представлена довольно серьезно в Государственной думе, но думаю, что одной ей, наверное, иметь парламентское большинство не получится. Должна быть еще какая-то пропрезидентская сила. Думаю, что это будет Российская партия жизни.
Источник: ("Россiя" (Москва).-01.12.2005.-№046.-с.14, 15)
