1 января 2007
Раньше спикер Совета Федерации Сергей Миронов возглавлял экзотическую Партию жизни, которая запомнилась в основном защитой выхухоли и не завоевала особого признания. Но времена изменились, и в 2006 году Владимиру Путину понадобилась системная оппозиция: остатки “Родины”, Партии пенсионеров и Партия жизни соединились в “Справедливую Россию” под руководством Миронова. После ее победы над “Единой Россией” на выборах мэра Самары стало ясно, что в России теперь две партии власти, а не одна. Сергей Миронов рассказал обозревателю Newsweek Михаилу Фишману, как это – одновременно быть в оппозиции и поддерживать президента.
– Поздравляю с успешным политическим годом. Как же все-таки случилось, что все шло тихо-мирно, была, значит, КПСС в виде “Единой России”, и вдруг вы?
– А разве не благодаря КПСС рухнуло великое государство? Монополия “Единой России” привела бы к чему-то похожему, пусть в меньшем масштабе, если бы в России не образовалась конструктивная оппозиция. Мы – новая политическая сила, готовая брать на себя ответственность за состояние дел в стране, и прежде всего за положение самых незащищенных слоев: это многочисленный отряд работающих людей и не менее многочисленный отряд людей, уже отработавших, все честно отдавших Родине и не получивших ничего взамен. Я имею в виду пенсионеров. Наша главная цель – не делать “козу” “Единой России”, а добиваться улучшения нашей жизни. А параллельно в качестве тактической задачи мы будем противодействовать политическому монополизму “Единой России” и, на мой взгляд, псевдомонополизму КПРФ в ее представительстве интересов трудящихся.
– Вот вы левые. Тут понятно, о чем речь. А где у нас правые?
– Не совсем правые, но правоцентристы – это “Единая Россия”.
– Но они подпишутся под теми же лозунгами.
– Они подпишутся, но ничего делать не будут. Большая разница.
– А как на практике может выглядеть сосуществование двух партий власти? Губернаторы же с ума сойдут.
– “Единая Россия” очень хочет сделать из нас “партию власти-два”: вторая нога, третья рука… Это не про нас. Ярлык партии власти они сами с гордостью приклеили себе на грудь – пускай его и носят. А нам этот лейбл не нужен, потому что мы хотим быть в прямом смысле слова партией народа, частью народа.
Губернаторам сейчас есть над чем поразмыслить. Перед ними конструктивная оппозиционная партия, которая, как уже сейчас понятно, будет пользоваться доверием избирателей, а из администрации по-прежнему дают установки: у нас только одна партия. Все в нее. Но зачем загонять людей насильно в пресловутую партию власти? А про административный ресурс сразу хочу сказать: мы на него не претендуем. Наш главный ресурс – это доверие избирателей.
– Значит, это правда, что в Кремле не все вам рады? Говорят, вы вызываете изжогу у куратора “Единой России” Владислава Суркова.
– Хоть я и не из тех, кто с должным пиететом относится к деятельности Владислава Суркова, я считаю, что это очень грамотный, умный человек. Он понимает необходимость реальной многопартийности. А вот другие, похоже, не очень понимают, что мы живем в другое время. Страница была перевернута – назову точную дату – 28 октября этого года (дата учредительного съезда “Справедливой России”. – Newsweek). Мы уже создали конкурентную политическую среду, и российское общество сейчас начинает пожинать первые ее плоды. Я легко вам их назову: инициативы “Единой России” об увеличении МРОТ до 2000 рублей в будущем году, доведение средней зарплаты до 25 000 рублей через три года. Сложные вещи, мягко говоря, с точки зрения реализации. Но посыл правильный. Если б не было нас, я вас уверяю, этих инициатив бы не было. Надеюсь, за словами последуют дела.
– А как вы относитесь к концепции суверенной демократии, вокруг которой в этом году шли большие дебаты?
– Есть понятие суверенитета. Есть понятие демократии. В чем-то это словосочетание – “суверенная демократия” – представляется мне искусственным, и уж тем более кажется искусственной идеология, которая за ним выстроена и в которую мало кто верит. Я этот термин понимаю как попытку показать, что Россия прежде всего суверенное государство, и не надо учить нас по чужим лекалам чужой демократии. Попытка Суркова размышлять в этом направлении – правильная. И в этой связи очень хорошо, что развернулась дискуссия.
– Тут ведь о чем речь: кто мы в мире? С кем мы дружим?
– Россия выстраивает ровные дружеские отношения со всеми странами, когда ей отвечают взаимностью. Если не отвечают – мы не собираемся, как некоторые пугают, “перекрывать вентили”. Мы просто делаем выводы, прежде всего с учетом наших интересов. Это очень правильный и прагматичный подход.
– А с Грузией мы не переборщили? Разве это не позор, что санинспекция у нас занимается политикой?
– Переборщили некоторые наши чиновники, подумав, что началась некая кампания и можно посылать в школы директивы на отбор фамилий с соответствующими окончаниями. Полный бред, но наведение порядка с нелегальным нахождением иностранцев на территории России – это суверенное право России. Кстати, по статистике высылки нелегальных мигрантов граждане Грузии далеко не на первом месте.
На санкциях даже при претензиях к качеству продукции, безусловно, сказалось то, что грузинское руководство взяло курс на явно недружеские действия в отношении России. Не будем здесь лукавить. У России, великой страны, есть предел терпения. Нельзя позволять беспричинно унижать, избивать и задерживать наших граждан. Обижаться и вставать в позу в таких случаях неконструктивно, но выводы делать надо, что, собственно говоря, и было продемонстрировано.
– Тут так совпало: Кондопога, Грузия. И само собой появилось в нашей жизни выражение “коренное население”. Что вы об этом думаете?
– Все, кто являются гражданами РФ, – коренное население. Другого быть не может. Мы в Совете Федерации создали специальную комиссию по национальной политике и активно занимаемся этими вопросами. Но если кто-то считает возможным отбирать продавцов на рынках по национальным критериям, то они заблуждаются. Пусть торгуют граждане России, а вот какой они национальности, никого не должно волновать.
– А на дело Литвиненко вы как смотрите? Весь мир только о нем и говорит.
– Я уверен, мы в конечном итоге узнаем истину. Но пока выскажу только одно свое наблюдение: я не верю в совпадения, когда известия об убийстве Анны Политковской и смерти Литвиненко приходят на телетайпы, когда Владимир Путин находится с визитом на саммитах международных организаций. Я в такие совпадения не верю.
– Вы выступаете против монополизма “Единой России”. А у них разве есть монополия на власть? Все же знают – вся власть у Путина.
– Хороший вопрос. Ведь если послушать апологетов “Единой России”, создается впечатление, что власть-то у них. И они очень искусно навязывают мнение, что именно они и раздают людям все блага. В скобках заметим – за народные деньги, все заложено в бюджете. Это первое. Второе: в последнее время у них проскальзывают нотки, что президент не просто на них опирается, а что они вообще самые большие и самые сильные.
Да, мы не скрываем, что поддерживаем курс президента Путина. Но мы делаем очень важное уточнение: мы будем поддерживать курс Путина и после 2008 года и не позволим с него свернуть. От “Единой России” я такого не слышал. Может, это и не случайно.
– И все-таки непонятно: как можно быть оппозицией и страстно поддерживать президента? Это все равно что ехать в разные стороны одновременно.
– Ответ очень простой. Мы поддерживаем курс Путина, но мы в оппозиции к бюрократии, которая никуда не торопится ехать, даже когда речь идет об исполнении поручений президента. Мы в оппозиции к экономическому курсу, который позволяет хранить огромные деньги стабфонда непонятно где, не создавая реальных возможностей для развития отечественной экономики. “Единая Россия” защищает интересы власти, а мы – интересы трудящихся, то есть большинства российского народа. Мы партия народа и для народа. Вот и все наши расхождения. При этом “Справедливая Россия” считает правильным курс Путина – это наша принципиальная позиция.
– А о ком конкретно идет речь? Как вы считаете, кто станет преемником – Медведев или Иванов? Или кто-то третий?
– Не будем забегать вперед. Все увидим в конкретном бюллетене, который 2 марта 2008 года окажется в руках у избирателей.
– Но в бюллетене-то из этих будет только одна фамилия.
– Я бы все-таки дождался бюллетеня. Более того, мне не нравится сам термин “преемник”. Должна быть преемственность курса. Это главное. Насколько я понимаю, Владимиру Путину и самому не нравятся эта суета и все эти разговоры. В свое время все кандидаты будут названы. Как в известном фильме: “Огласите весь список, пожалуйста”. Огласят – тогда и будем определяться.
– Но как все-таки это будет работать? Путин же и дальше собирается влиять на жизнь в стране. Не возникнет ли двоевластия?
– В России не может быть технического президента. Не та страна. Будет избранный большинством российского народа президент. Но Владимир Путин будет влиять своим авторитетом на политику государства – это неизбежно. И я хотел бы, чтобы это было именно так. Я знаю Владимира Путина: это настоящий патриот, всей душой болеющий за Россию и народ. Активный человек, с твердой позицией. Ему небезразлично, что будет с Отечеством. Не вижу здесь противоречия. Владимир Путин как общественный деятель сможет – я бы очень этого хотел – публично высказываться о перспективах страны, о существующих проблемах, о путях их решения. Это было бы здорово.
– Но с культом Путина в нашей жизни не возникнет опасной путаницы – кто все-таки в России главный?
– Никакой путаницы не будет: президент будет избран большинством российского народа. В соответствии с Конституцией власть его будет абсолютно легитимна. Тут все четко: есть должностные обязанности и полномочия, а есть общественная, гражданская позиция.
Третье лицо страны
Сергей Миронов родился в 1953 году в г. Пушкин Ленинградской области. Окончил Ленинградский горный институт и до 1991 г. работал по основной специальности, затем получил еще несколько высших образований. С 1994-го – депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, затем заместитель председателя собрания. С июня 2001-го – член Совета Федерации от Заксобрания, с декабря 2001-го – председатель Совета Федерации, в 2003-м переизбран на эти должности. С апреля 2003-го – председатель Партии жизни, с 2006-го – председатель партии “Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/Жизнь”.
Источник: ("Русский Newsweek" (Москва).-01.2007.-№1-2.-с.22-24)
