19 сентября 2011
Сегодня официально открывается регистрация парламентских партий в Госдуму. После выхода из предвыборной гонки “Правого дела”, единственная партия, которой придется активно бороться за попадание в думу, остается “Справедливая Россия”. Ее лидер Сергей Миронов рассказал Slon.ru о том, чем Медведев лучше Путина, почему из партии уходят депутаты, как НТВ его “развело” и кто пойдет в президенты от эсэров.
– Сергей Михайлович, кто все-таки теперь лидер партии – вы или Левичев?
– Формально председатель партии Левичев, а лидер и, знаете, как такой духовный отец и отец-основатель – это я, и партийцы сами придумали такой термин “лидер партии”, в уставе этого нет. В уставе я занимаю пост председателя совета палаты, у которого полномочия больше, чем у председателя партии.
– Когда произошла эта рокировка, многие говорили о том, что это что-то вроде сделки с властями, чтобы удержать пост лидера Совета Федерации.
– Меня, как вы знаете, с этого поста сняли. На самом деле, причина была в другом, я об этом говорил еще на съезде: идет перегруппировка сил и, я уже говорил в интервью одном (за что на меня еще жена ругалась), что можно утром взять и не проснуться. Реалии жизни таковы, что перед очень серьезной борьбой, могут быть разные ситуации и мы не хотим, чтобы партия оказалась обезглавленной. Поэтому мы приняли решение наделения председательскими полномочиями Левичева, причем все те полномочия, которые у меня были, все до одного теперь у него. Я же теперь могу отменить любое решение партии, кроме решения съезда, и в том числе любое решение Левичева.
– Спецоперация по назначению Валентины Матвиенко главой Совета Федерации вряд ли могла пройти без, как минимум, молчаливого согласия тандема. Значит ли это, что “Справедливая Россия” в опале у Путина и Медведева?
– Мы в опале у “Единой России”, мы единственная партия, которую они серьезно боятся. Коммунистов они не боятся, Жириновского они просто любят, нас боятся. Когда меня лишали полномочий, никто ко мне не приходил торговаться, но если бы я стал искать варианты – они бы нашлись. Я не стал поступаться принципами и не пошел, например, на вариант, который бы 100% мне предложили – заменить Оксану Дмитриеву на посту председателя питерского отделения партии, как этого бы хотелось “Единой России”, которую уж очень не устраивает ее риторика. Я на это не пошел и, тут надо признать, ни президент, ни премьер не вмешались, не стукнули по столу, но и я не хотел, чтобы они вмешивались. Я хотел, чтобы “Единая Россия” продемонстрировала свою суть, как она борется с инакомыслием, чтобы они публично сняли меня за мои убеждения, что и произошло 18 мая. Что же касается операции по назначению Матвиенко, как вы сказали, то тут я думаю, что на момент снятия с меня полномочий такой идеи не было. И главная тут была задача, кстати, не дать пост Матвиенко, а убрать ее из города.
– Четыре года назад вы тоже боролись против “Единой России”, но тогда вас с поста почему-то никто не снимал.
– Были три шага, которые переполнили чашу терпения. Я имею в виду терпение не президента и не премьера, а общий единороссовский пул людей, которые принимают решения и боятся потерять свою власть. Первый шаг – это февральский законопроект о национализации имущества неэффективных собственников, который жестко наступает на хвост кое-кому. Второе – когда мы потребовали ратифицировать 20-ю статью конвенции ООН против коррупции, ту самую статью о презумпции виновности чиновников. И третье – наша публикация анализа деклараций депутатов, где мы показали, что семья депутата “Единой России” в среднем владеет участком земли размером в 49 гектар. А семья депутата “Справедливой России” для сравнения – 21 сотка. Вот почему “Единая Россия” против налога на роскошь, вот почему она против прогрессивной шкалы подоходного налога. Вот эти три вещи. И потом, уже после моего ухода из “Совета Федерации”, было мое выступление в Госдуме по офшорной экономике, когда я сказал, что 70% экономики управляется из-за рубежа, что надо ввести 20% налог на вывоз капитала и платить все налоги по месту производства товаров и услуг. Никаких офшоров, никаких компаний, которые работают на Ямале, а деньги идут в московский бюджет. Вот после этого выступления началась настоящая травля нашей партии.
– Вот насчет травли – почему вас не было в той программе “НТВшники”, где остальные партии были представлены?
– В середине августа моему пресс-секретарю позвонили из НТВ, сказали, что в начале сентября запись, вот мы хотим пригласить Миронова, и мой пресс-секрать ответил, что в любой день, кроме 2 сентября, когда я нахожусь в Екатеринбурге. Больше звонков не было и они, естественно, сделали запись именно 2 сентября. А в эфире сказали что “Миронов где-то на Урале”, что звучало, как Миронов наплевал на них. Но, вообще-то, когда я посмотрел на этот цирк, я даже порадовался, что меня там не было. Но, конечно, они повели себя некорректно, не пригласили даже никакого другого представителя от партии, да и потом, я им сразу говорил, что готов в любой день: 1-го, 3-го, 4-го, 5-го – когда угодно, только не второго. То есть это была такая “разводка”.
– Уже шесть депутатов из “Справедливой России” “сбежали с корабля”, почему они это делают, если партия вполне пока может набрать проходные 7%?
– Она может набрать и намного больше. Но рассказываю по очереди. Эльмира Глубоковская заняла соглашательскую позицию с Голиковой еще осенью прошлого года, и мы ей сказали, что если она собирается поддерживать закон “О здравоохранении”, нам с ней не по пути. Она не попала в наш список, ушла, и флаг ей в руки. Затем была группа из четырех депутатов: Бабаков, Старшинов, Шестаков и Вторыгина. Бабаков и Старшинов – это друзья, имеющие бизнес. Когда партия стала оппозиционной правительству и председательству правительства, причем не только в риторике, но и в действиях, Бабаков понял, что пора сваливать, пока его бизнес не прищучили. Шестаков же, Василий Борисович, очень хороший и добрый человек, но он хотел идти по Питеру. Он там нам электорально ничего не давал, мы ему предложили гарантированный мандат по Кемеровской области, он отказался. Отдельная песня – это Вторыгина. Не скрою, это самое обидное для меня предательство, она ведь была членом команды. Ее уломали, уговорили. Я с ней разговаривал за сутки до того, как он приняла это решение. И потом я был поражен, вроде бы депутат Госдумы, опытный человек, когда она звонит мне и с придыханием говорит “меня зовут на Старую площадь”. Я говорю ей – да хоть Путин вызывает, скажите , что Миронов запрещает. Она потом: “мне такое предлагают, такое предлагают”. У девушки голова закружилась… А что до Киры Лукьяновой – мы ей по-честному сказали еще весной, что ее в списках не будет и она сейчас пытается пройти по спискам “Правого дела”.
– Я упустил момент, когда “Справедливая Россия” оказалась в оппозиции председателю правительства. Вы против Путина?
– Конечно, Владимир Путин – лидер “Единой России”, к которой мы находимся в оппозиции. Я, еще будучи председателем Совета Федерации, голосовал против бюджета, против 83-го федерального закона, мы с Путиным спорим до сих пор по поводу налоговой системы – я убежденный сторонник прогрессивной шкалы, он убежденный сторонник плоской.
– А ведь когда-то на президентских выборах вы снимали свою кандидатуру в пользу Путина, не жалеете?
– Я это делал абсолютно искренне и сейчас не жалею. Если бы я тогда не выдвинул свою кандидатуру, выборы бы не состоялись и страна была бы ввергнута в хаос. А сценарий такой был, вы же помните пропажу Рыбкина. Должен был остаться один кандидат, Путин, и тогда бы выборы не состоялись. К тому же я не был тогда лидером оппозиционной партии.
– Вы будете баллотироваться на следующих президентских выборах?
– Мы будем принимать решение осенью, в конце ноября. За это время мы проведем нужную социологию и поймем, пользуется ли наша программа спросом. Если мы увидим за собой достаточно большую поддержку избирателей, то будем определяться с кандидатом. Кто это будет, мы посмотрим. Я не исключаю, что это будет ваш покорный слуга. Но решение будет принимать съезд. У нас, я уверен, будут по этому поводу дискуссии. Ну вот у нас есть, например, Оксана Генриховна Дмитриева – почему бы, действительно, не выдвинуть кандидата-женщину. Будем опираться на социологию, фокус-группы, опрос партийцев.
– “Левада-центр” сейчас дает примерно 6% “Справедливой России”. Вы не доверяете этому опросу?
– Не доверяем. Дело в том, что все три социологические компании: и ФОМ, и ВЦИОМ, и “Левада-центр” – накануне любых региональных выборов дают нам эти проценты. А иногда и еще меньше – 2–3%. Но я напомню, в октябре в 8 регионах средний процент мы набрали 13,5, а в марте этого года набрали 14,5%. То есть когда нам говорят, что у нас 6%, или вот ВЦИОМ уже немножко повысил, сказал 7,1%, – это не серьезно. Я вот приводил в своем блоге социологию – меня, правда, потом френды задолбали, что я накручиваю проценты, но я приводил реальную социологию, закрытую, которую проводила “Единая Россия” – 9,6%. при этом у ЕР – 32%, у КПРФ – 18%, у жириновцев – 8,9%. Вот 9,6% – это очень похоже, а если взять крупные города, то у нас там 20%.
– То есть рейтингам “Единой России” вы доверяете больше, чем “Левада-центру”?
– Полевики работают абсолютно честно и у всех трех центров первичные материалы есть абсолютно правдивые. Но после попадания на стол Суркова они претерпевают некоторую трансформацию и затем уже публикуются.
– Но какие бы ни были реальные рейтинги, вы же знаете, что подсчет голосов у нас проходит очень экстравагантно.
– Знаю. У нас есть по этому поводу два направления борьбы: мы предлагаем КПРФ в день подсчета голосов объединить усилия наблюдателей на избирательных участках и хотим закрыть наблюдателями все участки по стране, тут мы рассчитываем, правда, на помощь таких общественных организаций, как “Голос”, например. Надеюсь и на поддержку наблюдателей от ПАРНАС, не тех из них, кто хочет “нах-нах”, а тех, кто вместе с Миловым, например. Призывать портить бюллетени – глупо, каждый испорченный бюллетень – это, считайте, голос за “Единую Россию”. Они ведь этот бюллетень просто поменяют на другой. А если проголосуете – то это уже железно. Так что второе направление нашей работы – это призывать приходить голосовать за кого угодно, лишь бы лично.
– То есть вы поддерживаете призыв Навального?
– Абсолютно, Навальный абсолютно правильно делает, мы с ним иногда общаемся в “Твиттере”, его призыв – голосуйте за любую партию, кроме ЕР, абсолютно правильный. Если допустить, что реальная явка 4 декабря будет 80%, то монополия “Единой России” закончится 5 декабря
.
– Ну, если с учетом фальсификаций считать, сколько вы планируете набрать?
– Ну смотрите, если судить по предыдущим избирательным кампаниям, то действует следующая закономерность: когда партия набирает 20%, то можно утоптать до 15, максимум 14 – ниже уже пружина не сжимается. А вот если рейтинг 8–7%, то затолкать в непроходные 5–6% – легко. Так что нужно набирать с запасом 5–6%.
– Но ведь все равно, похоже, монополии “Единой России” ничего не угрожают.
– Дни этой партии сочтены, я думаю, к следующим выборам мы вообще не увидим партии с названием “Единая Россия”. Ее и сейчас хотели переименовать, провести ребрендинг с новым названием “Народный фронт”. Но провели социологию и увидели, что народ это не понял, решили оставить как есть. Путин уже давно понимает, что монстр этот ему очень мешает.
– Вы делаете для себя какое-то различие между Медведевым и Путиным? И кто из них пойдет на президентские выборы?
– Я не знаю, кто из них пойдет, судя по тому, что мы видим на экранах телевизоров, готовятся оба, причем создается впечатление, что с большей интенсивностью готовится Путин. Это мое субъективное мнение. По моим ощущениям, они уже приняли решение в декабре прошлого года, а скажут они об этом в декабре этого года, потому что как только один из них скажет, второй становится “хромой уткой”. А что касается различий между ними – президент беспартийный. Очень многие говорили, что, может быть, “Справедливая Россия” – это как бы партия президента., но Медведев либерал, а мы социал-демократы, поэтому этот вариант закрыт. Но Медведев сегодня реально выступает за многопартийность, другое дело, что у него не все получается здесь…
– Он все-таки марионетка Путина или действует независимо?
– Я могу сказать здесь абсолютно четко и жестко, в том числе являясь в прошлом членом Совета безопасности – президент Российской Федерации не может быть марионеткой ничьей. Вот все полномочия, которые ему даны конституцией, у него есть, это полноценная и самостоятельная фигура, верховный главнокомандующий, что бы там ни говорили об отношениях внутри тандема.
– Я правильно понял, что к Медведеву вы относитесь лучше, чем к Путину?
– Наверное, можно сформулировать и так, потому что хоть нам и есть за что критиковать президента, в том числе и некоторые его законодательные инициативы, но все-таки именно Путин – это лидер партии-монополиста и потому находится под нашим прицелом.
Источник: Slon.ru - 19.09.2011. - 09:23.
Полезные ссылки
В случае возникновения вопросов и замечаний просьба обращаться по адресу: reception@mironov.ru.
ПОДПИСКА НА НОВОСТИ
Закрыть