17 октября 2005
На свете существуют некоторые профессии и должности, на которые никакие
учебные заведения специально не обучают своих учащихся. В силу чрезвычайной
редкости этих должностей, с одной стороны, и полной непредсказуемости в отборе
их счастливых обладателей – с другой. Речь пойдет прежде всего о высших
государственных постах в служебной иерархии любой страны – президента, спикера,
премьер-министра…
Для многих миллионов людей являются вожделенными эти места, но
предоставляет их судьба только единицам. Но как это происходит? По каким
признакам фортуна отбирает этих людей? Какими необходимо обладать человеческими,
деловыми и нравственными качествами,чтобы попасть в круг избранных? Какое
образование предпочтительнее получить, рассчитывая сделать головокружительную
карьеру? Может быть, ответы председателя Совета Федерации Федерального
Собрания РФ Сергея Миронова, которые он дал корреспонденту
«О&К» Александру Бирюлину, помогут пытливым разгадать эти
загадки.
– Сергей Михайлович, вы входите в тройку первых лиц российского
государства. Для любого человека – это поистине феноменальный карьерный
результат. Расскажите, пожалуйста, о себе.
– Я родился и вырос в г. Пушкине Ленинградской области. Моя мама из
Боровичского района Новгородской области. Сейчас она на пенсии, живет в Пушкине.
Отец родился в Смоленской области в деревне Полоска, которая находится на самой
границе с Тверской областью. Именно от него я узнал, что дед, Емельян Еремеевич
Миронов, был репрессирован, а сам отец вынужден был в свое время из деревни
уехать и уже никогда туда не возвращался. Когда в 1934 году деда раскулачили:
отняли дом, скотину, кузницу, поселили семью в сарай, – отец уехал учиться в
Тулу. В 1940 году пошел в армию, воевал на Ленинградском фронте, прошел всю
войну. Потом осел в Пушкине под Санкт-Петербургом, работал в военном училище. В
1979 году отец умер. В Полоске, кстати, сохранился дом деда, в котором сейчас
открыта начальная школа. Вообще, в этой деревне у меня много родни, а в городе
Велиже живут мои двоюродные братья и сестры.
С профессией я определился уже в 1-м классе – знал, что буду геологом.
Медленно, но верно шел к цели. После службы в ВДВ окончил Горный институт,
работал в Якутии, в Монголии. У меня за спиной восемнадцать полевых
сезонов, экспедиции в разные уголки нашей страны.
Жизнь заставила изменить любимой геологии. В этом смысле я ничем не отличаюсь
от миллионов соотечественников, потерявших в начале 90-х почти все – профессию,
работу, сбережения, уверенность в завтрашнем дне, гордость за державу. Все
рухнуло в одночасье, и я резко изменил свою жизнь. Получил хорошее экономическое
образование, пошел работать, как сейчас принято называть, в
бизнес-структуры.
Депутатом Законодательного собрания (ЗакС) Санкт-Петербурга от своего 12-го
округа – спальный район на Гражданке – был семь с половиной лет. Это было для
меня принципиально: избираться от округа, в котором живу; быть представителем
тех, кто живет в таких же условиях, как и я, пользуется тем же метро,
автобусами, ходит в те же магазины. За семь лет депутатства, поверьте, я изучил
почти каждый двор, каждый подъезд. И потом, занимаясь законотворческой работой в
Мариинском дворце в качестве первого заместителя, а затем – исполняющего
обязанности председателя ЗакСа, никогда не забывал об интересах своих
избирателей. Все выделяемые по закону средства, подконтрольные депутату, до
копейки шли в округ. На выборах в Законодательное собрание г. Санкт-Петербурга в
1998 году, – последних выборах, в которых я принимал участие, – моим доверенным
лицом был академик Д.С.Лихачев. Выборы выиграл, одержав убедительную победу, –
получил 70 процентов голосов в первом же туре. Это рекордная цифра по
городу.
За эти годы я приобрел опыт, появилось какое-то имя в Санкт-Петербурге,
определилась собственная позиция. И тогда меня выдвинули в Совет Федерации
Федерального Собрания Российской Федерации.
– Известно, что учеба – это тяжелый труд. Наверное, поэтому часть
молодых людей так не любят учиться. Какое место в жизни каждого человека должно
занимать образование, по вашему мнению? Зачем необходимо учиться, и достаточно
ли того, чтобы, однажды получив какой-то диплом, забыть потом об учебе до конца
своей жизни?
– Моя позиция такая: если ты чем-то занимаешься, должен это знать
профессионально, обязан быть докой! Жизнь заставила меня уйти из геологии в
бизнес, и я стал получать базовое экономическое образование. Через полтора года
вместо положенных двух с половиной получил диплом по специальности «Внешняя
экономическая деятельность и управление совместными предприятиями».
Когда стал работать депутатом, понял, что многих вещей не знаю.
Законодательная деятельность – это прежде всего юриспруденция. Пришлось
поступить на юрфак и одновременно в Академию госслужбы при Президенте РФ. В
академии надо было два года учиться, а на юрфаке – три. Я параллельно учился,
причем совпадало так: на юрфаке надо было четыре дня в неделю учиться вечером, а
в академии – три, включая субботу. У меня получалось шесть учебных дней, и
перекрывался только один день, но я всегда решал в пользу юрфака.
Мне кажется, что любой нормальный человек учится всю жизнь. Просто каждый
по-разному выбирает свой график, темп. Я стараюсь ставить себя в формальные
рамки – это дисциплинирует, не дает лениться.
– Откровенно говоря, я не знаю людей, кто имеет, как вы, пять
дипломов об окончании высших учебных заведений. Какие вузы окончили вы, и по
каким специальностям? Для чего вам понадобилось столько раз мучить себя
изнуряющим процессом учебы?
– У меня действительно пять высших образований: техническое (Ленинградский горный
институт имени Г. В. Плеханова, 1980), экономическое (Санкт-Петербургский
технический университет, 1992), юридическое (Санкт-Петербургский государственный
университет, с отличием, 1998), философское образование (Санкт-Петербургский
государственный университет, 2004), а также высшее образование в сфере
государственного и муниципального управления (Российская академия
государственной службы при Президенте РФ, красный диплом, 1997). В настоящее
время являюсь соискателем ученой степени кандидата юридических наук.
Самым ценным я считаю первое свое образование – то, что я горный
инженер-геофизик. А вторым, не менее ценным, – красный диплом юрфака. И где бы я
не учился, всегда старался относиться к процессу очень серьезно: не пропустил ни
одной лекции, ни одного семинара.
Я люблю учиться, а такое количество дипломов объясняю просто: геология – моя
самая любимая профессия. Экономическое образование получил потому, что надо было
зарабатывать деньги и кормить семью. Юридическое образование и образование в
сфере государственного управления было необходимо для профессиональной
депутатской деятельности. А вот философское – это для души!
– Ваша первая специальность – геолог. Сегодня это одна из редких и, к
сожалению, невостребованных профессий в России. Почему вы захотели стать
геологом? Повлияла ли на вас романтика этой работы, а может, что-то другое,
более земное – например, хорошая зарплата, продолжительные отпуска и т.
д.?
– Геология – мечта детства. Мы жили на окраине Пушкина, и выбраться в город у
нас означало съездить в центр Царского Села, а не в Ленинград. Наш каменный дом
на улице Красной Артиллерии – трехэтажный, с красивыми башнями, как говорили,
был подарен в 1914 году английской королевой Николаю II, до Великой
Отечественной там размещались офицерские казармы. Окна смотрели на частный дом,
за ним – луг и лес, куда мы ходили за грибами. Через четыре
километра – река Поповка. Там сланцевые обрывы, окаменелости, ракушки,
которые мальчишки называли солнцем, так они блестели. Мы искали камни, потом
везли показывать свои образцы в музей Горного института. Романтика экспедиций
пришла позже, но в детстве возникла сама любовь к камню. Мне запомнился вот
такой интересный случай из детства. Недалеко от дома рабочие вырыли котлован
метра четыре глубиной. Мы с друзьями спустились в него и глядим… Вот это да! В
глине золотые крупицы! Набрали в мешок из-под картошки килограммов двадцать.
Решили отвезти в Ленинград и сдать государству. Прогуляли школу и поехали в
Ленинград на электричке. Мечтали тогда: отдаем золото государству, и важный
министр в благодарность нас привезет в школу на черной «Чайке», скажет так
властно директору: «Этих детей я забираю в институт, они больше в школе учиться
не будут». В общем, добрались до горного института. В холле первого этажа
встретили приветливую женщину. Даже не глядя, что в нашем мешке, она повела нас
на экскурсию в музей института. Там выставлена вторая в мире коллекция по
представительству минералов. Слушали ее раскрыв рот. На экскурсии мы и узнали —
не золото мы привезли. А минерал пирит. Просто его поверхность золотого цвета.
Тогда я еще больше укрепился в мыслях стать геологом.
Как горный инженер-геофизик своими ногами прошел, что называется, пол-России.
Это и Карелия, и Кольский полуостров, и Урал, и Якутия, и Тува. Был у меня и
такой факт в биографии: ровно десять полевых сезонов в Монголии, из них пять
последних – в составе круглогодичной экспедиции. Для меня без полевых работ
геология не существовала. Я практик, можно даже сказать, романтик, мне нужны
были полевые сезоны – настоящий поиск и съемка летом, а потом всю зиму
изучаешь добытое в поле и намечаешь, куда двигаться дальше. Потом по твоим
замерам и результатам бурят разведочные скважины, находят полезные ископаемые. В
итоге получаешь совершенно логичное удовлетворение от своей работы. Что такое
вообще геологоразведка? Это экспедиции, мини-коллектив, несколько лет один и тот
же. В течение каждого сезона кто-то уходит, кто-то приходит. Люди вынуждены
месяцами жить рядом друг с другом в одной палатке, в одной юрте, в одном балке.
Работать, отдыхать, мучиться, радоваться, и все на миру на протяжении полугода,
а то и дольше. Там фальшь невозможна. Геологические партии — это особый мир, в
котором ценилось свободолюбие. Вне больших городов, вне карьерного роста в
системе советской бюрократии люди здесь имели возможность говорить что думают,
давать резкие оценки происходящему в СССР. Кроме того, экспедиции были
уникальной возможностью увидеть жизнь страны как она есть.
Сейчас, когда мне приходится иногда слышать такие оценки: мол, все было плохо
в СССР, или, наоборот, все было восхитительно, – весь мой жизненный опыт
противится такому взгляду. Я видел и нищету на окраинах страны. Но я видел и
настоящий самоотверженный труд, встречал людей с четкими нравственными
ориентирами.
– Какие этапы своей жизни и трудовой деятельности вы хотели бы
выделить особо, значительно повлиявшие впоследствии на ваш профессиональный рост
и судьбу?
– Многих удивляет моя работоспособность. Это из геологического прошлого.
Ведь я геофизик-уранщик, а это – бывшее Министерство среднего
машиностроения, военное производство, там все было серьезно. Для меня начало
рабочего дня в 8:00 – привычка на всю жизнь. Отсюда и жизненный девиз:
«Вставшему рано сам Бог помогает», «Глаза боятся – руки делают». Огонь и
воду я с лихвой прошел в геологии, сейчас прохожу медные трубы. Если не
«бронзоветь», все будет нормально.
Источник: ("Обучение и карьера" (Москва).-17-21.10.2005.-№40.-с.28-31)
