12 сентября 2007
Как только не называют “Справедливую Россию” – и “актуальными левыми”, и “второй ногой партии власти”, и “эсерами”. Но вне зависимости от эпитетов уже сейчас очевидно – эта партия имеет все шансы преодолеть семипроцентный барьер на выборах в Думу. Что “Справедливая Россия” будет делать дальше? Будет ли она настаивать на изменении Конституции и увеличении президентского срока? На эти и другие вопросы в рамках нашего Политклуба лидер партии Сергей Миронов ответил журналистам “Известий”.
“Как только люди узнают о наших идеях – они ими загораются”
– Вы сейчас собираете под свои знамена “обойденных справедливостью”, как говорится, сирых и убогих. Во-первых, удастся ли “утянуть” электорат у коммунистов? А во-вторых, действительно ли Вы видите для них светлое будущее? Сможете выполнить то, что обещаете?
– Сможем. И от коммунистов люди к нам обязательно придут. Такая тенденция уже наметилась. Есть регионы, где несколько партийных организаций, вплоть до секретарей горкома, целиком перешли в нашу партию.
– Сергей Михайлович, однажды еще Иосиф Виссарионович сказал: их продали и нас продадут. Вы не боитесь, что это просто конъюнктура?
– Нет, это не конъюнктура. Мы хотим и будем решать реальные социальные проблемы не только “сирых и убогих”, как Вы сказали, но всего народа России. Только наша партия и может, и хочет это сделать. “Единая Россия” может, но не хочет, КПРФ хочет, но не может. Проблема же перед нами стоит, с одной стороны, очень простая, а с другой – очень сложная. О том, что есть такая партия “Справедливая Россия”, знают менее 50% россиян. Вот такая суровая социология. Почему не знают? Вы включите телевизор, послушайте радио – какую партию показывают, про что говорят? Думаю, не надо объяснять.
Поэтому сейчас мы работаем над тем, чтобы донести до людей информацию о том, что “есть такая партия” – “Справедливая Россия”, используем любую возможность, чтобы рассказать о наших планах и программах, о том, какие законы мы разрабатываем. Многие наблюдатели, политологи уже обратили внимание на интересный феномен нашей партии на весенних выборах: она демонстрирует самый большой рост рейтинга за время избирательной кампании. То есть, как только люди узнают о наших идеях – они ими загораются. Так будет и в этот раз.
– А если бы не было “Справедливой России”, как бы, на Ваш взгляд, разделился Ваш электорат?
– Большинство все равно не стало бы голосовать за “Единую Россию”. Почему? Очень многие люди поддерживают президента, но категорически не приемлют “Единую Россию”. И в этом смысле наша партия – очень хорошая альтернатива. Мы это заметили по весенним выборам – люди увидели новую партию, новые возможности и сочли возможным нас поддержать. Нам поверили. Мы не обманываем своих избирателей. Маленькая ремарка: сейчас около 60 губернаторов собираются возглавить региональные списки “Единой России”. Значит, они должны официально уйти в отпуск. Как всем известно, холода в России всегда наступают внезапно. Начинается отопительный сезон, нужно проверить все теплотрассы, котельные, службы ЖКХ, а они все дружно пошли заниматься политикой! Тем не менее я уверен, что в следующей Думе мы с ЕР абсолютно нормально будем дискутировать, спорить, а иногда и договариваться. Мы никогда не будем блокировать законопроекты только потому, что они исходят из “Единой России”. Если здравые, нужные – обязательно поддержим.
– То есть Вам кажется, что следующая Дума будет двухпартийной?
– Следующая – вряд ли, а вот через одну вполне возможно.
“Президент Путин в 2012 году – благо для России”
– Давайте еще поговорим о выборах, причем не только парламентских. Вы неоднократно говорили, что все-таки Владимир Владимирович должен остаться на третий срок.
– Процедура внесения изменений в Конституцию требует примерно трех месяцев, а их у нас уже не остается – в начале декабря Совет Федерации должен объявить дату выборов президента. Сам Путин не будет сейчас менять Конституцию, это его осознанное решение. Одновременно – это знак того, что все “страшилки” про “диктатора Путина” не имеют никакого отношения к реальности. Владимир Путин – настоящий демократ по своим убеждениям.
Сейчас вносить изменения в Конституцию уже поздно, но между 2008 и 2012 годами будет целесообразно изменить норму Конституции о сроке президентских полномочий – увеличить их с четырех до пяти, а может быть, даже до семи лет. Кстати, если мы возьмем семилетнюю модель, то наше представление, что у каждого президента обязательно должно быть два срока, может измениться. За семь лет президент может не только провозгласить какую-либо программу, но и реализовать ее. Поэтому в данный момент я считаю, что для России было бы благом, если бы в 2012 году Владимир Владимирович снова стал президентом. А на президента, избранного в марте 2008 года, увеличение срока не будет распространяться.
– А как Вы считаете, в этот период, скажем, до 2012 года, какая структура будет помогать Путину осуществлять свое влияние на политическую жизнь в стране? Будут ли переформатированы полномочия уже существующих институтов власти, например Совета безопасности?
– Я, к сожалению, этого действительно не знаю. Знает только сам Владимир Путин. Как он сказал, свое место в строю он найдет. Он наверняка знает, где это место.
– Так все-таки где, на Ваш взгляд, это место? И кем тогда будет тот, кто победит на выборах 2008 года? Техническим президентом?
– В России не может быть технических президентов. Это будет нормальный, дееспособный президент, обладающий всей полнотой власти, избранный большинством населения в полном соответствии с Конституцией. При этом, понятно, Владимир Путин все равно останется самым популярным политиком в стране. И он, я думаю, захочет участвовать в общественной жизни, влиять на то, что происходит в государстве. Для этого, как мне представляется, ему не столько нужна структура с какими-то властными рычагами, сколько необходимо быть в центре событий, постоянно получать информацию. Можно лишь теоретически предполагать, какая для этого подходит структура. Прежде всего, конечно, на ум приходит Совет безопасности – это как раз тот орган, где решаются самые важные внутренние и внешние проблемы.
– А если еще чуть-чуть пофантазировать, то будет ли это означать переключение на Совбез ключевых функций, в том числе и силовых? Или это не нужно?
– А это уже изменение Конституции. Еще раз хочу обратить внимание: Владимир Путин действительно обладает большим авторитетом и, насколько я могу судить, не собирается после 2008 года отсиживаться на даче. Он намерен активно поучаствовать в жизни страны. В качестве кого, как? Уверен, что он знает. Путин определился с этим еще в 2000 году, задолго до того, как появились первые публикации по поводу так называемой проблемы-2008. У него все просчитано. Безусловно, существуют факторы, которые заранее невозможно учесть, но в целом, я нисколько не сомневаюсь, у него все идет “step by step” (шаг за шагом. – “Известия”).
“Только в нашей стране есть работающие бедные”
– В стране происходят любопытные вещи. Одни называют это “огосударствлением экономики”, другие – созданием “правильных корпораций, которые вытащат страну”. Как Вы на это смотрите? И главное – как, с точки зрения партии, Вы этим воспользуетесь, если говорить прямо? На чью сторону встанете?
– Процессы, которые сегодня происходят, – это нормальная, здравая реакция на разгул рыночной стихии 90-х годов. Слишком увлеклись наши реформаторы разгосударствлением экономики и монетаристскими схемами. Слишком понадеялись на невидимую руку рынка. Везде в мире эту руку придерживают. Государственное регулирование ключевых отраслей экономики во многих странах всегда было, есть и будет. Это важнейший элемент экономической политики. То, что на протяжении семи лет своего президентства делает Владимир Путин, это, собственно говоря, возвращение государства на нужную и должную позицию. Я этот процесс оцениваю позитивно. Он в русле общемировых тенденций и практики. Что же касается позиции партии, то мы считаем, что государство не имеет права не только уходить из экономики, но и отказываться от исполнения своих обязанностей по отношению к гражданам. Я имею в виду прежде всего социальную сферу, здравоохранение, образование. Здесь мы предлагаем идти дальше и в более жестком варианте требовать от государства исполнения его функций.
– Но государство и сейчас активно этим занимается – материнский капитал, например…
– О демографии как национальном приоритете впервые заговорила, если вы помните, Партия жизни еще много лет назад. Сегодня – это государственная политика. Так происходит со многими нашими предложениями. Я бы предложил Фонду будущих поколений такую программу: например, принимается закон, по которому на имя любого родившегося ребенка – не важно, первого, второго или пятого – открывается счет на, допустим, 300 тысяч рублей. Но выдаются деньги только по достижении 18 лет. То есть 18 лет они остаются в экономике, “работают”, за счет этих средств кредитуют заводы, фабрики, все что угодно, а на счет еще и проценты начисляются. 18 исполнилось – можешь получать. Но при двух условиях. Во-первых, чтобы 11 классов были закончены. Это уже задача родителей – ребенок не по подворотням должен бегать, не клей по подвалам нюхать, а учиться. Во-вторых, полное законопослушание, гражданское самосознание. Чтобы не было приводов в милицию, не говоря уж о судимости. Если родители хорошо сына или дочь воспитали, то они, скорее всего, эти деньги домой принесут и скажут: мама, папа, давайте решать, на что мы их потратим. А мама с папой, скорее всего, скажут: поступай в институт.
– А где деньги-то взять, чтобы все подобные обещания выполнить, не только Ваши, но и многие другие?
– Денег хватит, деньги в стране есть. Нужно принимать соответствующие законы и утверждать в обществе понятные людям, справедливые трудовые отношения. Сейчас популярен тезис о том, что заработная плата у нас растет быстро, а производительность труда – медленно. Но на самом деле производительность труда у нас медленно растет потому, что людям недоплачивают. Есть такое понятие – человеческий капитал. Деньги, может, и вовремя платят, но некоторые просто не успевают физически восстановиться после работы, нет должного питания, нет нормальных человеческих условий жизни. И все это сказывается на отношении к труду. В развитых странах давно поняли, что самое перспективное направление развития – это человек, его образование, создание нормальных условий жизни. Тогда и отдача от людей совершенно другая. У нас пока такого понимания нет. Только в нашей стране есть работающие бедные, нигде, даже в “третьем мире”, этого нет. Если человек работает, он по определению не должен быть бедным. А деньги, повторяю, в стране есть.
Приведу только один пример: в прошлом году усилиями Совета федерации в бюджете наконец-то появился инвестиционный фонд – 70 миллиардов рублей. Истратили всего 3 миллиарда. По каждой расходной статье – до 25 согласований. Дело стоит. Что я тогда предлагал? Возьмите любой город-миллионник, где есть метрополитен. Там все давно рассчитано до болтика, только дайте денег, чтобы они прокопали еще 25 тоннелей и сделали 25 новых станций! Не надо сидеть и думать, где найти какие-то инвестиционные проекты, они уже есть! Или взять Стабилизационный фонд – там примерно 112 – 113 миллиардов долларов в ценных бумагах чужого государства, в чужих банках. При этом цена модернизации всего российского авиапрома – 35 миллиардов долларов. У нас сейчас износ основных фондов – 70%, большинство станков – старые, еще советских времен. Так давайте закупим новейшее оборудование, технологии и поставим их на наших авиационных заводах. Инфляция будет – ноль. Даже, можно сказать, отрицательная инфляция, потому что валовой продукт увеличится на 35 миллиардов. Но правительство пока не решается расходовать Стабфонд. Хотя есть в работе правительства немало позитивного. Я вижу в этом прежде всего заслугу двух первых вице-премьеров. Они своим личным примером заставили министров ездить по стране, изучать опыт регионов. Я с этим сталкивался в 2003 – 2004 годах: приезжаю в регион – и мне все хором говорят: слава богу, вы к нам приехали, спасибо, а то мы начальство, в том числе и министров, только по телевизору видим. Сейчас они стали ездить, использовать местный опыт – там же очень много интересного! – и это очень здорово.
“Я все свои минералы раздарил”
– Ваше увлечение геологией всем известно. Успеваете сейчас к нему хоть иногда возвращаться?
– Я предпочитаю активный отдых и, конечно, люблю с молотком где-нибудь походить, поколотить. На Кольском полуострове “наколотил” недавно красивый минерал: такой серенький пестренький камушек, как бы серенький гранит, только побелее и на нем как бы лучи солнца. Астрофиллит называется. В Монголии был в командировке в этом году, тоже съездил за камнями. Молотком намахался от души, но того, что искали, не нашли. А искали удивительную вещь. Есть такой минерал, сильно уплотненный песчаник – алевролит, вроде ничего такого в нем нет, но есть в нем кольцевые образования, которые по имени немецкого геолога названы “кольца Лизеганга”. Как эти концентрические кольца образуются, почему они разноцветные? С агатом, кстати, моим любимым камнем, понятнее – на нем кольца образуются в зависимости от состава, температуры и скорости остывания магмы. А “кольца Лизеганга” необъяснимы. Один мой друг, Дима Демежко, говорит, что, возможно, это “послание” планеты, код ее происхождения. Никто не может понять, когда же на нашей планете началось то, что потом привело к появлению первой клетки, то есть жизни.
– Но Вы в этот раз так ничего и не нашли?
– Я в том месте был в 1982 году, и тогда мы нашли, у меня есть образцы оттуда. Они великолепно полируются, они очень красивые. У меня была целая коллекция в рабочем кабинете. И, естественно, я все раздарил. Остался буквально один образец, последний. Я и в этот раз хотел пополнить коллекцию, но мы нашли только осколки. Потом мне друг помог: написал, что в утешение хочет прислать самый, на его взгляд, лучший образец, самый идеальный образец, который вообще в мире существует, он именно оттуда, из Монголии. И вот смотришь на него – и оторопь берет. Начинаешь думать: откуда на самом деле все на планете пошло? Так что “колец Лизеганга” мы в Монголии не нашли, зато получили, как говорится, кучу удовольствия – я впервые за много лет в поле в ведре сварил макароны по-флотски с тушенкой. Сам кашеварил, потом все ели – только писк за ушами стоял.
(“Известия” (Москва).-12.09.2007.-№165.-с.5)
