9 июля 2003
– Кто-то из европейских политиков сказал, что в год выборов любой парламент становится опасным для собственной страны. Эти слова можно применить к Совету Федерации?
– Я вам ответственно заявляю, что обе палаты российского парламента – и Совет Федерации, и Государственная Дума – никогда не были и не будут опасны для собственной страны. Кроме того, учтите, что выборы в Госдуму не коснутся верхней палаты парламента: члены Совета Федерации пока что назначаются, а не избираются. Так что мы будем работать стабильно.
Безусловно, мы знаем, что во время осенней сессии в ходе предвыборной кампании из стен Думы, возможно, “пойдет волна” популистских и невыполнимых законов. Но если у нас по какому-то думскому законопроекту возникнут сомнения, то мы его просто не одобрим, а пошлем на доработку.
– Да ведь Совет Федерации одобряет почти все, что присылает ему Дума. За весеннюю сессию из 121 законопроекта верхняя палата отклонила всего десять. А года два назад, когда сенат состоял из губернаторов и глав законодательных собраний, он, случалось, отклонял половину.
– А я горжусь тем, что Совет Федерации сейчас одобряет большинство представленных ему на рассмотрение законов. Понимаете, за последние полтора года изменился сам принцип работы верхней палаты парламента. Ведь как было раньше? Губернаторы и руководители законодательных собраний регионов, являвшиеся сенаторами, приезжая на один день в Москву на сессию Совета Федерации, зачастую не успевали глубоко понять суть законопроектов. По этой причине многие проекты им не нравились. Но главное, что в силу своей занятости прежние члены верхней палаты парламента не имели возможности участвовать в законотворческом процессе на ранних стадиях. Теперь все по-другому. Вот вам стандартная ситуация: Госдума еще только вносит в свой график рассмотрение какого-нибудь законопроекта, а к нему уже приложено официальное заключение профильного комитета Совета Федерации. Члены верхней палаты парламента очень часто подключаются к разработке законов на так называемой нулевой стадии, когда они еще совсем “сырые”, и работают вместе с депутатами. Большинство тех законов, которые поступают в Совет Федерации на рассмотрение, нам знакомы так же хорошо, как родные и близкие люди. Зачем же их надо отвергать?
– А вам не кажется, что в качестве законотворцев нынешние сенаторы слабее прежних? Совет Федерации обладает правом законодательной инициативы, но активность работы вашей палаты в этом направлении в последние два года как-то заметно ослабла.
– Значит так: за весеннюю сессию от Совета Федерации в Госдуму было направлено 10 законодательных инициатив. Среди них были проекты, касающиеся принципиально важных для страны вещей – земельной реформы, юридического обеспечения прав малочисленных народов, государственного оборонного заказа. Может быть, приведенная цифра покажется кому-то не слишком большой, но я с этим мнением не соглашусь. Нельзя гнаться за количеством, качество все-таки важнее. Раньше, во времена прежних созывов Совета Федерации, члены верхней палаты парламента не столь ответственно и вдумчиво относились к этой работе. И в результате 99 процентов законодательных инициатив, исходивших от Совета Федерации, Госдума “выбрасывала в мусорную корзину”, потому что они не выдерживали никакой критики. А сейчас ситуация иная. В среднем из десяти наших законодательных инициатив Госдумой отвергается лишь одна.
– Среди членов обновленного Совета Федерации – изрядное количество бизнесменов. Вы не опасаетесь, что смысл их работы в парламенте заключается не в законотворчестве, а в отстаивании интересов своих финансовых групп?
– Все вопросы по поводу назначения того или иного члена Совета Федерации адресуйте, пожалуйста, к тому органу власти, который его делегировал. Если вы внимательно изучите состав Совета Федерации, то увидите, что верхняя палата парламента обладает очень весомым кадровым ресурсом. Здесь представлены и бывшие вице-премьеры, и министры, и известные ученые. Думаю, что и несколько десятков представителей крупного бизнеса для палаты – не зло, а благо. Я вас уверяю, что до последнего времени никаких проявлений лоббизма в Совете Федерации не наблюдалось.
– Однако же недавно, выступая перед законодателями Карелии, вы обмолвились о том, что такие проявления имели место и вызвали у вас большую тревогу.
– Да, к огромному сожалению, я имел основания для того, чтобы говорить об этом. Но я должен вам также сказать, что случаев по-настоящему активного лоббирования в Совете Федерации интересов каких-то отдельных корпораций или финансовых групп не было и нет. Было другое: наблюдалось столкновение мнений вокруг закона, сильно затрагивавшего интересы, скажем так, отдельных хозяйствующих субъектов.
– Так, может, и закон назовете?
– Это Закон “О связи”, подготовленный профильным министерством и рассматривавшийся Советом Федерации в конце июня. Этот закон должен наконец-то отрегулировать правила игры на рынке услуг связи и решить проблему телефонизации страны. В итоге Закон “О связи” был одобрен верхней палатой.
– Можно ли создать какие-то механизмы, которые защитили бы в будущем палату от “всплесков” лоббистской активности?
– А этот механизм заложен в самом принципе формирования верхней палаты парламента. Каждый член Совета Федерации представляет прежде всего свой регион и конкретную ветвь власти этого региона, а не какую-то политическую или финансовую организацию. У нас в отличие от Государственной Думы действует запрет на создание любых групп: промышленных, отраслевых, политических. Принципиальная задача для каждого сенатора заключается в увязывании интересов своего региона с интересами федерального центра. Эта работа, по сути своей, не имеет ничего общего с лоббированием узкофинансовых или партийных интересов.
– На практике нередко получается иначе. К тому же более трети нынешних сенаторов на самом деле очень слабо связаны с теми регионами, которые они представляют в сенате.
– Мне часто приходится слышать мнение, что субъект Федерации должен быть представлен в верхней палате парламента непременно выходцем из этого же региона. Но этот вопрос опять-таки должен решаться исключительно властями на местах. А они нередко считают, что интересы области эффективнее сможет защитить москвич, обладающий обширными связями в высших коридорах власти или в бизнес-сообществе.
– А может, следует принять закон о лоббизме, чтобы легализовать явление, которое все равно не уничтожить? Тут бы Совету Федерации и карты в руки – вы можете выступить с соответствующей инициативой.
– Я считаю, что у Совета Федерации найдутся дела поважнее, чем разработка такого закона. Если у кого-нибудь из парламентариев есть много свободного времени, то пусть они занимаются подготовкой такого документа. Ведь закон о лоббизме будет носить чисто технический характер, касающийся порядка прохождения и обсуждения в парламенте того или иного законопроекта. Граждан мало волнует техника парламентской работы. В стране остается еще масса других нерешенных проблем, на которые нам следовало бы обратить внимание. А кроме того, не забывайте о главном: реформа Совета Федерации еще не закончена. Думаю, что со временем члены верхней палаты парламента будут избираться при помощи прямого голосования в своих субъектах Федерации. Таким образом, будет создана дополнительная защита от проявлений откровенного лоббизма: избиратели не захотят, чтобы их субъект Федерации был представлен в Совете Федерации человеком, отстаивающим какие-либо другие интересы, кроме интересов региона.
– Что-то реформа эта затянулась. Еще только вступая в должность полтора года назад, вы говорили, что не плохо бы сделать должность сенатора выборной уже в 2004 году. Этот срок уже не за горами.
– Я в свое время также говорил, что нынешнему составу верхней палаты парламента надо дать поработать года два-три. Трехлетний срок работы Совета Федерации этого созыва истекает в январе 2005 года. Время у нас в запасе еще есть. Кардинальную реформу системы формирования верхней палаты парламента надо начинать лишь после предстоящих выборов в Думу и выборов Президента России, когда политическая ситуация в стране снова войдет в привычное русло: Кстати, реформа Совета Федерации в любом случае получится продолжительной. Члены верхней палаты будут избираться вместе с губернаторами и депутатами местных законодательных собраний. В разных регионах эти выборы проходят в разное время. Замена назначенных сенаторов избранными будет проходить постепенно год за годом.
– Вам не кажется, что у исполнительной власти к Совету Федерации сложилось менее уважительное отношение, чем к Госдуме? К примеру, сенатские “правительственные часы” чиновники позволяют себе прогуливать, а аналогичные мероприятия в Думе – никогда.
– Да никто Совет Федерации не игнорирует! Весною нынешнего года я поднял вопрос об этих, как вы выразились, “прогулах” в разговоре с Президентом Владимиром Путиным и премьер-министром Михаилом Касьяновым. Я привел следующую статистику: за время осенней и весенней сессий мы 39 раз приглашали в Совет Федерации на “правительственные часы” высших чиновников, и только в 16 случаях приглашенные лица к нам пришли. Было видно, что сам Касьянов про эту ситуацию ничего не знал. Он сказал, что даст команду всем своим подчиненным более ответственно относиться к приглашениям от Совета Федерации. И члены Правительства теперь приходят к нам точно в назначенное время. Так что это был вопрос чисто организационный, а не политический. И вообще хочу отметить, что к мнению членов Совета Федерации Правительство стало очень внимательно прислушиваться. Лучший пример тому – работа над бюджетом страны.
– То есть Правительство дает возможность сенаторам заглянуть в свои святая святых?
– Почему же только заглянуть? Члены верхней палаты парламента очень активно работают в составе правительственно-парламентской комиссии по разработке бюджета. Между прочим, мы уже внесли свои предложения по бюджету 2004 года, в которых предлагаем сделать его более регионально ориентированным. Надеюсь, что таким он и получится. Кстати, я очень беспокоюсь, что политические страсти скажутся на рассмотрении бюджета на 2004 год, которое состоится в Думе нынешней осенью. Будет очень плохо, если отдельные партии и фракции захотят использовать бюджетный процесс в своих политических целях. И тут роль Совета Федерации окажется очень велика: мы не должны допустить “проникновения” в главный финансовый документ страны нереализуемых обещаний. Совет Федерации для того и существует, чтобы “отсекать” нереальные предложения. Французский политик Клемансо сказал, что сенат – это время на размышление. Эти слова хорошо подходят и к Совету Федерации.
* * *
Большинство тех законов, которые поступают в Совет Федерации на рассмотрение, нам знакомы так же хорошо, как родные и близкие люди.
Дмитрий ВЛАДИМИРОВ
Сергей Миронов: Совет Федерации не опасен.
// “Российская газета” (Москва).- 09.07.2003.- №132.- c.1-3
