20 августа 2002
– Сергей Михайлович, мы рады вас видеть. Но так совпало, что день сегодня печальный – завтра в России День траура по нашим погибшим в авиакатастрофе вертолета в Чечне военным, а минувшей ночью произошел взрыв в жилом доме на улице академика Королева в Москве. Что за проклятие? Что происходит?
МИРОНОВ: Здравствуйте. Прежде всего, я хотел бы от имени Совета Федерации выразить искренние соболезнования родным и близким погибших во время взрыва дома на улице академика Королева сегодня ночью. К сожалению, последние годы мы в России ждем августа с неким внутренним содроганием. И, увы, – какой-то злой рок заставляет все время открывать печальные страницы в нашей современной истории. Это и недавняя трагедия в Новороссийске, это гибель ребят, наших военных во время катастрофы вертолета под Грозным, и вот авария дома в Москве. Это печально. Завтра – День траура по всей России. Я думаю, что президент абсолютно прав, объявив День траура по всей России по поводу трагической гибели более сотни наших ребят, военных.
– Ну, а в чем все-таки дело? Техника бунтует из-за небрежного отношения с ней? Велик износ техники? То ли наши люди за десятилетия жизни под крылышком государства в какой-то всеобщей безответственности просто отвыкли давать себе отчет во всех своих поступках и ведут себя неосторожно? Просто не может быть мистических причин. Какая-то череда несчастий – одно за другим.
МИРОНОВ: Конечно, мистика здесь ни при чем. К сожалению, мы уже просто по факту, по опыту жизни последних лет ждем от августа печальных вестей. И, к сожалению, эти вести приходят. Но, если мы вспомним, – увы, печальные вести приходят и в другие месяцы. И сколько раз после различного рода катастроф – и техногенного характера, и природного – мы убеждаемся, что, с одной стороны, мы живем в мире стихии и человек вынужден считаться с силой природы. Но иногда, конечно, к сожалению, таким образом проявляется так называемый человеческий фактор, который присутствует в качестве причин тех или иных аварий.
– Ну, а теперь давайте перейдем к основной теме нашего разговора. Итак, ваша поездка. Давайте напомним нашей аудитории, где вы были и как долго продолжались ваши встречи.
МИРОНОВ: Была запланирована рабочая поездка председателя Совета Федерации по регионам Сибири и Дальнего Востока. Отправной точкой планирования такой поездки служило официальное приглашение посетить Монголию с официальным ответным визитом – приглашал монгольский Великий хурал. Мой коллега из Монголии в феврале этого года был здесь у нас в Москве. И вот, должен был быть ответный визит, особенно, если учесть, что в последнее время и в Совете Федерации, и на страницах газет, в средствах массовой информации очень часто поднимались проблемы нашего Дальнего Востока. Вспомним и проблемы энергетической безопасности Дальнего Востока, проблемы зимы, тепла, света, проблемы Тихоокеанского флота, проблемы биоресурсов на Дальнем Востоке, миграционные проблемы.
Поэтому я запланировал, кроме посещения Монголии, сделать так, чтобы можно было посетить несколько регионов Сибири и, в основном, Дальний Восток. Маршрут был составлен следующим образом: Республика Алтай, Алтайский край, Республика Бурятия, потом – визит в Монголию, из Монголии – в Хабаровский край, далее Магаданская область, потом Сахалинская область, Приморский край, Камчатская область, Корякский автономный округ, Чукотский автономный округ и из Анадыря – возвращение в Москву. Ровно месяц – с 17-го июля по 17-е августа.
– Честно говоря, ничего подобного я не помню. Вам, конечно, пришлось увидеть очень много. У меня такой вопрос. Конечно, вас встретили, обласкали там…
МИРОНОВ: Я не женщина, чтобы меня ласкать.
– Нет, я имею в виду теплый прием, гостеприимство – все это естественно. У меня вопрос такой: насколько вам удалось проникнуть в реальную жизнь, которой живут люди в этих районах, там ведь жить нелегко?
МИРОНОВ: Главная цель поездки была как раз в этом – узнать, что волнует людей, как им видится решение существующих проблем, в чем необходима, и необходима ли в принципе, помощь из центра. Дело в том, что в каждом субъекте Российской Федерации, где мне пришлось побывать, в обязательном порядке проходили встречи с депутатами законодательных органов власти, встречи с губернатором, посещение предприятий. Там обязательно проходили встречи с людьми – работниками этих предприятий. Я имел обыкновение, и всегда стараюсь это делать, просто ходить пешком по многим городам этих регионов, по центральным городам, и вечером, и днем. Я останавливался, разговаривал с простыми людьми – иногда это были бабушки, которые торгуют зеленью, иногда это была молодежь, которая собирается в Хабаровске у ночного фонтана – красивого, кстати, фонтана, на центральной площади Хабаровска. И в таких разговорах иногда многие вещи становились более понятными, а некоторые проблемы – более выпуклыми.
Поэтому, если ответить на вопрос, получилась ли поездка и достигнута ли цель, которую я перед собой ставил, я однозначно отвечаю: да.
Более того, я думаю, что в дальнейшем мы об этом будем говорить – в результате этой поездки я поменял некоторые свои точки зрения. Из Москвы в пределах Садового кольца многое видится не так, как оно видится с наших дальневосточных рубежей, из нашего дальневосточного региона. И теперь как законодатель, работая над законами, принимая те или иные законы, я уже буду по некоторым из них действовать совершенно по-другому. И у меня будет мотивация: не просто я так считаю, а именно так нужно, и у меня есть весомые аргументы. Эти весомые аргументы я привез из своей поездки.
– Я напоминаю, что мы беседуем в прямом эфире с председателем Совета Федерации Сергеем Мироновым.
Сергей Михайлович, я вас спрошу: что для вас было неожиданным? Какие большие и малые открытия вы для себя сделали?
МИРОНОВ: Ну, наверное, самое большое открытие – это люди. Сейчас я буду говорить, в основном, о Дальнем Востоке, потому что из 10 субъектов Российской Федерации, которые составляют Дальневосточный федеральный округ, мне удалось побывать в семи.
Конечно, меня поразили дальневосточники, поразили своим характером, оптимизмом, уверенностью в завтрашнем дне, уверенностью в том, что Дальний Восток – это важнейший стратегический регион России и они России нужны. На одной из встреч они сказали: “Сергей Михайлович, вы побывали на самом конце России”. А я, уже побывав в нескольких регионах, ответил: “А почему же “на конце”? По-моему, в начале России. День приходит отсюда. Вы на 9 часов раньше начинаете работать. И солнце идет с Востока, отсюда. Здесь начало России”.
Дело в том, что после распада Советского Союза, если мы посмотрим на географическую карту, Россия стала более азиатско-тихоокеанской страной, чем была раньше в пределах границ Советского Союза. И значимость дальневосточного региона для России, действительно, стратегически очень велика.
Я просто приведу две цифры, которые говорят о некоем геостратегическом значении Дальнего Востока. 55% мирового валового продукта в настоящее время производится в Азиатско-Тихоокеанском регионе. 60% мирового товарооборота приходится на эти регионы. И здесь тоже совершенно очевидно, что 21-ый век пройдет под эгидой изучения шельфа Мирового океана и, прежде всего, Тихого океана. И поэтому Дальний Восток стратегически очень важен для России.
– У вас будет возможность продолжить ответ на мой вопрос. Но не будем держать людей у телефонов. Пошли звонки. Пожалуйста, звонок в студию. Мы вас слушаем.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я – Михаил Григорьев, студент московского вуза. Я хотел бы узнать, по каким именно законопроектам изменилась точка зрения председателя Совета Федерации? Пожалуйста, примеры приведите.
МИРОНОВ: Михаил, спасибо. Я отвечаю на ваш вопрос. Это, кстати, опять же будет касаться, в конечном счете, законопроекта о рыболовстве.
Более того, я должен сказать, что когда я здесь, в Москве, знал, что 2 года идет эксперимент по так называемым рыбным аукционам, абсолютно был уверен в правоте и необходимости проведения именно рыбных аукционов по продаже квот на биоресурсы. И только побывав там, посмотрев, что реально несут рыбные аукционы нашим предприятиям и нашим рыбакам, я убедился, что систему необходимо менять.
Более того, там же, на месте я получил и возможные алгоритмы изменения системы рыбных аукционов. В целом, есть очень большая проблема.
Проблема заключается в скорейшем принятии нормальной рабочей редакции закона о рыболовстве. То, что творится с нашими биоресурсами на Дальнем Востоке, – это недопустимо. Необходимо в корне это менять. И вот это есть конкретный пример изменения точки зрения по такой проблеме.
– Еще один звонок, пожалуйста. Если вы готовы, пожалуйста, ваш вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Василий Николаевич. Я из Москвы. Ответьте, пожалуйста, на два кратких вопроса. Спрашивали ли вас люди по поводу вакханалии Чубайса по отключению электроэнергии? И что вы думаете предпринять, чтобы этого не было? И второй вопрос. Сейчас вся страна напрягается, чтобы выплатить огромный международный долг Валютному фонда. А куда делись деньги, полученные чиновниками во главе с Черномырдиным, почему-то все молчат. Почему эти деньги не найдут?
МИРОНОВ: Василий Николаевич, если вы упоминаете какие-то фамилии, тогда и адресуйте этот вопрос тем персоналиям, которых вы упомянули. Что же касается электроэнергетики – конечно, это очень больная проблема для Дальнего Востока.
Более того, я находился на базе нашего атомного подводного Тихоокеанского флота в Величинске, там стоят лодки, которые в дальнейшем должны быть утилизированы. Но там находятся реакторы, и они обязательно должны находиться под питанием – возможность отключения по любым основаниям недопустима. Но я уже упомянул о том, что дальневосточники с оптимизмом смотрят в будущее и не сидят сложа руки. Вот этот проект, о котором я слышал еще в Северодвинске в Архангельской области, о строительстве плавучих атомных электростанций, которые смогли бы эффективно обеспечить электроэнергией, в том числе и наши дальневосточные рубежи. Над этим проектом совершенно реально работают, ищут альтернативу. Не ждут возможности и ситуации, когда по тем или иным основаниям будут какие-то отключения либо еще какие-то беды, а действуют и рассчитывают на свои силы. Я, кстати, в дальнейшем упомяну Чукотку, где меня просто потрясли современные ветро-энергетические установки, огромные мельницы. Там ищут возможности альтернативных источников электроэнергии. И это абсолютно правильно и еще раз доказывает то, что на Дальнем Востоке люди не сидят сложа руки.
– Сергей Михайлович, уже много лет существует так называемая система северного завоза, когда летом и осенью в дальние районы забрасываются морем, другим автотранспортом продукты и все необходимое для того, чтобы люди могли полгода жить в условиях длительной зимы.
Как вам кажется, эта система достаточно отлажена, достаточно оправданна? Как правило, я наблюдаю, что всегда или опаздывают с этим делом, или приходится с помощью ледоколов пробиваться уже через льды, – не всегда все сбалансировано. То денег не хватает, то не хватает продуктов.
МИРОНОВ: Как правило, на наши дальние рубежи большей частью завозится мазут, из продуктов – мясо, картофель. Многие вещи можно решать по-другому. Пример – строительство газопровода в Камчатской области. Сейчас тянется нитка, работает чешская подрядная фирма. Там возникли большие проблемы на межгосударственном уровне. Кстати, причиной приостановки работы, по сути, является то, что в связи с введением рыбных аукционов гарантией являлись как раз рыбные квоты. Квоты не выкуплены, не получены, потому что на аукционе куплены другими фирмами, которые, кстати, имеют самое отдаленное отношение к России. И биоресурсы в этой связи идут не в Россию, а совершенно в другие порты, другие страны. Так вот, сейчас там проблема газопровода стоит очень остро. Но сама попытка… Есть месторождение. Кстати, то же самое я видел и на Чукотке. И таким образом они решают проблему вместо того, чтобы завозить сотни тонн мазута и все время ждать – придет баржа, не придет, и все время жить в напряжении: то на сутки, то на половину суток хватает запасов этого мазута. То есть, решают проблему на месте. Вот это еще раз я увидел во время своей поездки, что – может быть, это у меня будет звучать рефреном – дальневосточники не сидят сложа руки и не ждут, в прямом смысле слова, у моря погоды, а действуют самостоятельно.
– Вы знаете, мне тоже приходилось бывать в некоторых из этих регионов, хотя это, конечно, несравнимо с тем, что видели вы. Есть одна, согласитесь, общая проблема для Восточной Сибири и Дальнего Востока. Это огромные естественные богатства – действительно, сокровища – и нехватка людских ресурсов. В чем вы видите пути решения этой общей проблемы для восточных регионов страны?
МИРОНОВ: Первое в сознательной, осознанной, я бы сказал, политике – закрепление населения на тех рубежах. За последние 10 лет в целом с Дальнего Востока выехало более миллиона наших граждан. Если идти по этому пути или, не дай Бог, идти по пути так называемого “вахтового метода”… Ну, однажды я приводил пример, может быть, гипотетический, но такое ощущение, что приедет очередная вахта, а ее там встретят некие люди, которые скажут: “А кто вы такие? Здесь вас не ждали”. Необходимо закреплять население путем создания рабочих мест, путем создания нормальных, адекватных условий жизни. А жить там можно. Там суровый край, там тяжело. Но то, что я увидел, доказывает: жить там можно, если проводить осознанную политику.
В том числе, эта политика, возможно, будет заключаться в определенных преференциях для данного региона. Когда для дальневосточника стоимость билета, чтобы выехать, как они называют, на материк – билета до Москвы туда и обратно – стоит 56 тысяч на одного человека. Вы понимаете, что семья из трех человек никогда в течение многих лет не сможет отдохнуть просто даже хотя бы в средней полосе России, я не говорю уже на Черном море. Значит, здесь необходима осознанная политика государства.
Еще один аспект, я бы сказал, может быть, этот аспект относится уже не к миграционной политике. У нас очень часто любят ссылаться на так называемые страны с развитой демократией, с рыночной экономикой.
Кстати, во многих этих странах как раз при проведении миграционной политики считается абсолютно приемлемым для вновь прибывших лиц на постоянное жительство размещать их не там, где они хотят, а там, где выгодно государству, безусловно, создав там рабочие места, обеспечив условия проживания, но именно так. Я думаю, что этот пример можно брать и для России.
– Вы знаете, очень многие люди в странах СНГ хотели бы принять российское гражданство или, как минимум, поехать работать в Россию. Но сейчас принят жесткий закон о гражданстве, достаточно жесткий, – не сравнить с тем, что было раньше, – и этот процесс затормозился. Есть ли у вас на этот счет какие-то соображения?
МИРОНОВ: Я думаю, что большого торможения не будет. Действительно, есть желание многих наших граждан, которые раньше были гражданами Советского Союза, теперь они хотят жить в России. Но я опять хотел бы сказать: почему обязательно центральная, европейская часть России, почему обязательно Петербург или Москва? Почему не дать специальные, возможно, какие-то льготы, не дать определенные преференции: “пожалуйста, поезжайте и размещайтесь там”. Потому что необходимо – я опять возвращаюсь к Дальнему Востоку – идти по пути, с одной стороны, закрепления населения на месте, а с другой стороны – грамотно привлекать новые трудовые ресурсы, новые рабочие руки. Они там нужны.
– А китайская нелегальная миграция в южные части Дальнего Востока вас не беспокоит?
МИРОНОВ: Есть эта проблема в Хабаровском крае, в Приморском крае. Особенно, насколько я понял, очень остро стоит эта проблема в Хабаровском крае. Здесь тоже необходимо применять и норму закона, и внимательно следить за теми процессами, которые там проистекают. Там очень непростая обстановка. Я был на Амуре, на Большом Уссурийском острове, и сейчас граница проходит по протоке между китайской стороной и Большим Уссурийским островом. Но в результате, скажем, некоторых климатических явлений, иногда с участием человека, эта протока имеет тенденцию к тому, что может пересохнуть. Тогда граница изменится. Этого допускать нельзя.
Мы снова приветствуем нашу аудиторию в прямом эфире. Юлий Семенов у микрофона. Наш собеседник – председатель Совета Федерации Сергей Михайлович Миронов, который буквально на днях вернулся после месячной поездки по 10 восточным регионам – Восточной Сибири и Дальнего Востока.
– Сергей Михайлович, такой житейский вопрос: погода вам помогла? Все-таки, там это очень важно. Был попутный ветер в паруса?
МИРОНОВ: Хороший вопрос. К сожалению, погода подвела. Начиная с Хабаровска, все дальневосточные регионы прошли под знаком плохой погоды. На самом деле, Бог уж с ней, с этой погодой – не загорать я туда приехал. Но была нелетная погода. Вот, например, на Сахалине не удалось слетать на Курилы. Была запланирована поездка на остров Итуруп – сами понимаете, очень значимый остров для России. Поездка на вертолете на Сахалин-2 на буровую на шельфе моря; к сожалению, этого не удалось сделать. И, вообще, кстати, погода, к сожалению, в большинстве случаев была нелетной. Поэтому были внесены большие коррективы. Но, в то же время, мои помощники подсчитали – мы провели почти двое суток в воздухе. То есть, если суммировать все эти летные часы на вертолетах, самолетах, почти двое суток. Но погода не сопутствовала нам.
– Зато вы увидели жизнь такой, какая она есть. Сейчас еще один вопрос. Вернее, я хочу вас вернуть к тому вопросу, который я вам уже задавал: “Что вас больше всего удивило?” Вы сказали о людях. Что еще?
МИРОНОВ: Ну, например, краеведческие музеи: краеведческий музей Барнаула, краеведческий музей Южносахалинска, краеведческий музей Хабаровска – это просто уникальные музеи. Или музей в Магадане – музей, посвященный лагерям. Там стоит на горе, вы знаете, знаменитая Маска скорби Эрнста Неизвестного – впечатляющий монумент, очень бьющий по нервам. Или художественный музей в Хабаровске. Вы знаете, я там даже в книге отзывов написал: “Я получил привет от Эрмитажа, Музея изобразительных искусств им. Пушкина и Русского музея в одном пакете”. Потому что там подлинники и наших русских передвижников, и Тициана. То есть, совершенно уникальный музей в Хабаровске. Кстати, они там строятся, надо, вообще, им помогать. Потому что, когда видишь, что там делается, всегда хочется помочь.
– Но многие музеи живут буквально на нищенские деньги и держатся на энтузиазме людей, которые получают, я бы сказал, микрозарплату…
МИРОНОВ: К сожалению, это так. Я уже публично вспоминал известные слова покойного, к сожалению, Дмитрия Сергеевича Лихачева. Он говорил о работниках музеев, библиотек как о последних святых. Это действительно люди-энтузиасты. И государство должно помнить об этих людях и, в том числе, адекватно оценивать их труд в рублевом эквиваленте. Я об этом говорил и в Москве, бывая в различных музеях, – безусловно, там эта же проблема. Но еще об удивлении. Меня, конечно, потрясла Чукотка. Я должен сказать, что однажды я эту расхожую фразу где-то читал и думал, что это журналистский перехлест. Но готов повторить: похоже, что Чукотке повезло с губернатором – господином Абрамовичем. Если сказать коротко, люди там действительно, похоже, привыкли выживать. То, что там строится, говорит о том, что губернатор видит возможность жизни, и жизни очень хорошей. Я прочел – где-то прозвучало – и был почти в шоке, посетив кинотеатр в Анадыре. Это кинотеатр по последнему, суперсовременному слову техники. В Анадыре строится гостиница, строится огромный супермаркет. Это, скажем, бытовые стройки. Или крытый каток, которому, честно говоря, позавидовал бы любой город. Или в самом дальнем поселке, там, где чукчи бьют морского зверя, построена модульная канадская школа. Причем, канадцы – молодцы. Они создали этот школьный комплекс с таким расчетом: не дай Бог, непогода, цунами или еще что-нибудь – все население поселка укрывается в школе. Она работает абсолютно автономно, с автономным электропитанием, энергетикой, водопроводом. Причем, таких школ уже несколько на Чукотке. И вот я уже упоминал о ветровой установке или то, как осваиваются местные ресурсы. Уже построен стокилометровый газопровод. Бурятся скважины. В ближайшем будущем ТЭЦ в Анадыре с угля перейдет на газ.
– Вы знаете: то, о чем вы говорите, все это растет на деньгах. Слава Богу, что там появились деньги. А как вообще стимулируют приток инвестиций?
МИРОНОВ: Приток инвестиций стимулируется, прежде всего, на местах созданием нормальных, прозрачных экономических условий. Я это видел на Сахалине, видел в Приморье, видел в Хабаровском крае. Здесь есть еще один аспект. Вы знаете, что у нас есть регионы-доноры, а есть регионы – так называемые реципиенты. В беседе с губернаторами, с моими коллегами-законодателями возникала идея о необходимости принятия закона о минимальном бюджетном обеспечении регионов. Есть методика расчетов. И тогда точно можно понять: “Вот, уважаемые товарищи-господа, минимальная сумма, необходимая вам. Если вы своими налогами покрываете эту сумму, значит, мы вам ничего не должны и вы нам ничего не должны. Не покрываете – тогда мы обязаны вам до этого минимума доработать”. Самая печальная ситуация сейчас: быть регионом-донором в России невыгодно, не стимулируется экономическое развитие регионов политикой, которая сейчас проводится. Здесь необходимо и нам, законодателям, эту систему пересматривать.
– Еще звонок в студию. Прошу вас.
СЛУШАТЕЛЬ: Сергей Михайлович, смотрите ли вы программу Караулова? В последний раз он вывел в эфир губернаторов многих регионов. Но поскольку вы занимались сейчас Дальним Востоком, упомяну губернатора Иркутска. Губернатор Иркутска ставил очень серьезный вопрос. Во всех его высказываниях звучал вопрос о том, что даже члены Совета Федерации не могут работать с правительством Касьянова. Потому что правительство Касьянова не обращает внимания на их вопросы и с ними невозможно связаться – ни с Касьяновым, ни с Грефом. То есть, идет речь о несогласованности с правительством. Как вы могли бы ответить на вопрос, почему правительство не отвечает даже членам Совета Федерации, не говоря о нас – простых людях?
– Для начала, разделяете ли вы такое мнение?
МИРОНОВ: Нет. Дело в том, что, наверное, все-таки имело бы смысл спросить членов Совета Федерации, как им работается с правительством, а не мнение губернатора, который уже не работает в Совете Федерации по должности, как было раньше. Дело в том, что у нас нет никаких проблем по контактам. На заседания комитетов и комиссий приходят любые члены правительства. Недавно у нас был и премьер-министр Михаил Михайлович Касьянов. Если я скажу, что у нас просто идиллия, я слукавлю. Есть разные точки зрения и на законопроекты, и на достижение общих целей, которые у нас, естественно, едины, – благо россиян, благо нашей страны. Но подходы, конечно, разнятся. И есть, конечно, противоречия. Но у нас нет никаких проблем по ведению дискуссии, по ведению контактов. И, более того, я должен сказать, что особенно последние заключительные аккорды весенней сессии доказывают, что правительство прислушивается к мнению Совета Федерации. А мы представляем регионы. Мы заинтересованы в том, чтобы интересы регионов учитывались при общей федеральной политике. И здесь я бы не говорил о том, что есть недопонимание или непонимание у Совета Федерации и правительства.
– Есть еще одна проблема, по которой бы я вас просил высказаться. Это проблема охраны дальневосточных рубежей нашей страны – это важный геополитический, геостратегический район – и оборонки. Там достаточно мощная оборонная промышленность. Могли бы вы как-то коротко оценить и вашу встречу там?
МИРОНОВ: Я был у пограничников, я был в штабе Тихоокеанского флота, я был во Владивостоке на нашем ракетном крейсере “Варяг”, я был в Величинске на Камчатке, на базе Тихоокеанского атомного подводного флота. Ну, во-первых, просто низкий поклон нашим морякам, нашим военным, пограничникам за честное служение родине, служение России. Я был в Величинске на атомном подводном корабле “Томск” – это полный аналог “Курска”. Я прошел по всем отсекам, прошел по всей лодке. Честно скажу, было очень тяжело, но люди, которые там работают, которые там служат, – это действительно настоящие патриоты России.
Оборонные предприятия. Есть большая проблема с оборонным заказом. То, что там делают уникальные, как они сами любят называть, изделия – а я видел эти изделия, видел их в действии, они демонстрировались – это, конечно, уникально. Тоже завод в Арсеньеве, где производятся вертолеты Камова – знаменитая “Черная акула”. И самое интересное. Я просто приведу пример. Все знают, что “Черная акула” – лучший вертолет мира. Это наш вертолет, которые сделали мы здесь, в России. Работники завода, КБ, инженеры создают уже на свои деньги, не имея государственного заказа, вертолет следующего поколения. И у них первый образец уже практически заканчивает строиться. Они просто верят и знают, что такая техника будет нужна России. То же самое – заводы в Комсомольске-на-Амуре, знаменитый авиационный завод, наши Су-24. Но с откровенной горечью я видел выстроенный ряд замечательных современных истребителей. Это был китайский контракт. Так на самолетах и написано: КК – китайский контракт. Хотел бы, чтобы такие самолеты поступали, в первую очередь, в нашу российскую армию.
– Звонок в студию. Пожалуйста, ваш вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ: Я из Москвы. Я жил в Камчатской области. Камчатский автономный округ, поселок Пахачи. Там был большой рыбзавод. Он развалился, люди остались без работы, без света, зимой мерзнут.
МИРОНОВ: Понятен ваш вопрос. Я уже об этом говорил. К сожалению, виной этому рыбные аукционы, которые второй год проводятся по части продажи квот от так называемого общедопустимого улова. Они привели к тому, что многие предприятия, которые жили только рыбой, только рыболовством, не купив на аукционе, потому что у них не было таких больших денег, эти квоты, не имеют права выходить в море. Поэтому заводы простаивают. Неким апофеозом пагубности этих рыбных аукционов был мощный современнейший завод в поселке Корф в Корякском автономном округе – завод, оснащенный современной импортной техникой, современными морозильными камерами, все работает на компьютерах, но завод пустой. Сто метров – берег моря. И я спрашиваю директора: “Если бы у вас была возможность, рыба-то есть сейчас в море?”. Он говорит: “Рыбы более чем достаточно. У меня нет разрешения, поэтому рабочие завода уволены. Работать некому, не на чем”. Это просто нонсенс: жить у моря, только продуктами моря и не иметь возможности загрузить завод.
Кстати, эта же продукция пошла бы сюда, на российский рынок, пошла бы к нам. А продукция там уникальная.
– Удивительно, что отрасль возглавляет человек с Дальнего Востока – Наздратенко, и, тем не менее, эти вопросы не регулируются.
У меня к вам вопрос такой. Вот вы находитесь в студии “Маяка”, здесь же наши коллеги с телевидения и из информационных агентств. Насколько жители Восточной Сибири, Дальнего Востока находятся в общем информационном пространстве России? Доходит ли до них информация? Слышен ли там “Маяк”? Как принимаются каналы телевидения? Нет ли у них обиды на нас, что мы слишком много говорим о федеральной политике, о московских новостях и забываем их проблемы?
МИРОНОВ: Юлий Александрович, большое спасибо вам за этот вопрос. Дальний Восток находится в общем информационном поле России. Там прекрасно принимаются все центральные каналы, как правило, либо два, либо три; есть газеты. Но обратной связи нет абсолютно никакой. Они не видят в этих средствах массовой информации рассказа об их жизни, о себе. Они не видят новостей о том, что происходит не только у них, а хотя бы в других регионах. Вот эта региональная составляющая, конечно, полностью отсутствует. И когда открываешь местную газету, видишь: там действительно люди узнают о том, что происходит у них, какие-то их новости. А общефедеральные – кстати, я обратил внимание, действительно, ни в одной местной газете нет федеральных новостей – потому что работают телевизионные каналы, и люди эти новости получат и так. А из центральных каналов, центральных изданий они не получат никакой информации о том, что же происходит у ближайших соседей. Вот эта проблема есть, и я думаю, что все-таки необходимо как-то пересматривать информационную политику по освещению жизни. А жизнь-то вся происходит в регионах. Жизнь-то – не в пределах Садового кольца. За Садовым кольцом и начинается жизнь. И это самый главный момент.
– Спасибо за ответ на вопрос. Еще один звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Это говорит Раиса Евстафьевна из Москвы. Я обращаюсь к председателю Совета Федерации. Не согласитесь ли вы с тем, уважаемый председатель, что снижение рождаемости русских в России является результатом нарушения декларации прав человека в части первой, где каждый народ должен иметь свое национальное правительство, которое бы защищало его интересы?
МИРОНОВ: Раиса Евстафьевна, проблема рождаемости в России – это очень больная проблема. У нас очень сложная демографическая ситуация. Для того, чтобы у нас рождаемость повышалась, – а мы – многонациональное государство – необходимо создать нормальные условия, прежде всего, для молодых семей. Кстати, в этой связи вспоминается очень удачный опыт Хабаровска. Я был на открытии нового комплекса МЖК – молодежного жилищного комплекса. Я видел слезы в глазах молодых семей, которые получили квартиры на очень льготных условиях. Кстати, мы все время говорим “ипотека”, а мало кто что-нибудь реально делает в этом плане. В Хабаровске научились делать, найти выгодные условия для молодых семей. И когда выдавали ключи, действительно, это был настоящий праздник. Опять же, почему бы этот опыт не перенять в других регионах, почему бы не изучить? А в других регионах об этом даже не знают. Вот может быть, кто заинтересуется, свяжется с губернатором, спросит: “Слушай, как у тебя там это делается? Почему у тебя получается, а у нас не очень получается?”. Причем, это же позитив. К сожалению, мы опять начинаем разговор о траурных вещах, но иногда создается такое ощущение, когда включаешь телевизор, что везде один негатив. Показать радостные лица людей, когда они получили в наших современных новостройках отличные двухкомнатные квартиры, …у них там своя поликлиника, свой магазин. Здорово. Но этой информации нет. На местном телевидении этот сюжет прошел, а здесь мы этого не увидели.
– Сергей Михайлович, наш разговор вступает в заключительную фазу. Я вот о чем хочу вас попросить сказать: вам предстоит встреча с президентом по итогам поездки. Вы – руководитель одной из палат нашего законодательного органа, парламента. Ваши выводы, ваши впечатления во что воплотятся? В какие-то предложения, законодательные инициативы, может быть, в корректировку бюджетных отношений между регионами и центром?
МИРОНОВ: Юлий Александрович, я понял ваш вопрос. Дело в том, что мы сегодня не поднимали огромный пласт. Я косвенно сказал, когда говорил о стоимости билета для того, чтобы поехать в отпуск. Проблема пенсий. Там же есть коэффициенты, там совершенно другая цена потребительской корзины. Вообще, комплекс социальных проблем стоит очень остро на Дальнем Востоке. В этой связи мною уже дано поручение председателю комитета по социальной политике Валентине Александровне Петренко провести выездное заседание комитета там – на Дальнем Востоке. Буквально в сентябре-октябре она туда поедет. Все губернаторы предупреждены, все законодатели собраний региона предупреждены. Они соберутся и вместе там, что называется, предпримут мозговой штурм: как федеральный законодатель может помочь и что нужно делать для того, чтобы уравнять возможности и права дальневосточников с возможностями и правами любого гражданина России, особенно тех, кто проживает в центральной европейской части нашей страны. Это один аспект.
Второй аспект. Мы договорились и на Байкале провели выездное заседание комитета по природным ресурсам. Проблема экологической защищенности Байкала. Кстати, еще раз хочу публично сказать большое спасибо Бурятии за то, что она сделала и делает для защиты Байкала. Практически со стороны Бурятии прекращены уже давно все стоки любых отходов в Байкал, и они много делают для защиты Байкала.
По закону о рыболовстве. Рабочая группа создана. Закон был отклонен президентом. Я прихожу к мнению, что необходимо просто тот закон забыть и немедленно начинать новую редакцию работающего закона, причем, закона прямого действия, где бы регулировались все вопросы проведения продажи квот. Можно квоты продавать, и государство будет деньги получать. Но не путем аукциона, а путем нормального распределения. Более того, на Камчатке идет на нерест нерка. Озеро, где она нерестится, может вместить в себя миллион двести особей. Если будет больше, рыба себя передавит. Была, кстати, в 83-м году на Сахалине экологическая катастрофа, когда горбуша просто себя погубила. С тех пор каждый четный год горбуша приходит, каждый нечетный не приходит. Потому что некому приходить, начиная с той катастрофы. Есть в Москве разрешение на дополнительный вылов. Если ее сейчас не отловить, она просто себя передушит. Так вот, это разрешения…
– На ходу они корректировались, да?
МИРОНОВ: Не успеваем скорректировать. Необходимо дать возможность на местах регулировать этот процесс. Из Москвы-то всего не увидишь. Вот эти все проблемы, эти все вопросы, конечно, стали намного яснее и понятнее после такой поездки. И вчера я весь день просидел, расписывая поручения комитетам и комиссиям Совета Федерации по итогам поездки. Каждый комитет возьмет определенное направление по своему профилю и будет готовить предложения для нас – законодателей, что мы должны, просто обязаны сделать для нашего стратегически важного региона, каким является Дальний Восток.
– А ваше отношение к проекту бюджета 2003 года? Я понимаю, что он до вас еще официально не дошел, но вы же у его истоков тоже находитесь.
МИРОНОВ: Конечно, мы будем внимательно смотреть, насколько бюджет соответствует интересам регионов. При этом мы должны четко понимать, что мы не должны каждый раз начинать перераспределение: “дай сюда, дай вот этому региону”. Мы должны проводить единую федеральную политику, единую бюджетную политику с правительством. Но при этом, безусловно, определенные позиции, определенные статьи бюджета мы будем внимательно смотреть и будем защищать то, что необходимо для нормального существования особенно таких удаленных регионов, как наше Забайкалье и Дальний Восток.
– Ну, и, наконец, вопрос о деньгах. Вы же знаете, что существуют достаточно сложные взаимоотношения в распределении налогов, в распределении ассигнований между центром, руководством регионов и местными властями. Наверняка, с вами на эти темы разговоры были. Как-то повлияли на вашу позицию представители центра?
МИРОНОВ: Здесь как раз позиция мне была ясна, и мало что изменилось. С большим интересом мы ждем работы комиссии Дмитрия Николаевича Козака по разграничению полномочий. Причем, если начинали они работать по разграничению полномочий между федеральным центром и регионами, сразу было понятно, что необходимо идти дальше, разграничивать полномочия между муниципальной и региональной властями. Эти вопросы задавались. Здесь моя точка зрения такова: должны быть раз и навсегда перечислены все полномочия, не по умолчанию, а дан исчерпывающий перечень полномочий региона и местного самоуправления, и полномочия каждого должны быть обеспечены с финансовой точки зрения. Вот как только мы до этого дойдем, сразу же все будут понимать, кто за что отвечает и кто в рамках своей ответственности получает либо часть налоговых доходов, либо еще какие-то субвенции. Они четко понимают, что их полномочия обеспечены материально и финансово.
– Наш разговор подходит к концу. Сейчас у вас есть возможность обратиться к слушателям именно тех районов и регионов, где вы были. У них сейчас день, вечер уже, наверное. Что вы можете им сказать?
МИРОНОВ: На Дальнем Востоке уже вечер. Я хочу, прежде всего, сказать большое спасибо за гостеприимство, спасибо за любовь и к малой родине, и к большой родине. И хочу передать привет отсюда – из Москвы – и сказать, что я помню все наши встречи, я помню вопросы, которые поднимались. Я уже сказал: я вчера весь день сидел и расписывал поручения комитетам и комиссиям Совета Федерации. И еще раз обращаюсь к дальневосточникам и к сибирякам там, где я был. Я должен сказать, что сделаю все, чтобы вы запомнили, что председатель Совета Федерации слов на ветер не бросает. Всего вам доброго. До свидания.
– Надеюсь, что слова, которые сегодня прозвучали, тоже воплотятся в дела. Напоминаю, что нашим собеседником был председатель Совета Федерации Сергей Миронов.
Вел программу Юлий Семенов.
