19 августа 2003
МЫСЛИ о природной ренте время от времени посещают головы сановных чиновников. Это происходит, как правило, когда на экономическом небосклоне сгущаются тучи. Судя по всему, несмотря на определенную стабильность и победные рапорты о росте производства, ВВП и обещания удержать инфляцию на том уровне, который запланирован в законе о бюджете-2003, будущее все же не выглядит таким радужным. По прогнозам экспертов, в следующем году доходы от экспорта нефти могут снизиться, соответственно упадут показатели экономического развития. В такой ситуации правительство сейчас изыскивает скрытые резервы. А их не так-то много. Собственно, никаких резервов, за исключением сырьевых отраслей, за счет которых Госкомстат радует нас цифрами, нет. Поэтому недавно вице-премьер Алексей Кудрин на встрече с депутатами Госдумы пообещал “осуществлять мониторинг состояния платежей и отслеживать ситуацию, когда потребуется изъятие сверхдоходов в виде природной ренты”.
Такое же мнение высказал на днях председатель Совета Федерации Сергей Миронов. Он считает необходимым разработать механизм, при котором было бы возможно перераспределять сверхдоходы российских компаний. Это, по мнению спикера СФ, могло бы “привлечь бизнес во все секторы экономики, которые неподъемны для государства”. Он, в частности, высказался за взимание природной ренты так, чтобы сверхприбыли были “взяты в пользу государства, поскольку их истинным владельцем является народ”.
Естественно, что единого мнения по этому вопросу нет. Ряд экспертов считает, что часть денег, заработанных на продаже нефти, и так инвестируется в другие отрасли. Правда, переток капитала происходит не напрямую: нефтяные компании выплачивают большие дивиденды своим акционерам, а те, в свою очередь, вкладывают эти средства в другие отрасли. К примеру, компания “Сибнефть” за последние два с половиной года выплатила около 2 млрд долларов в качестве дивидендов. ТНК выплатила за три года порядка 1, 5 млрд. Таким образом, за последние годы в общей сложности в виде дивидендных выплат из нефтяной отрасли вышло примерно 5-6 млрд долларов. Прямая же инвестиционная задача нефтяных компаний заключается в поддержке добычи и доразведке месторождений – покупке новых разведанных участков и бурении новых скважин.
Эксперты считают, что существующая система налогообложения российского нефтяного сектора уже предполагает “снятие” сверхдоходов. При увеличении цены на нефть увеличивается экспортная пошлина, а также изменяется налог на добычу полезных ископаемых. На встрече с депутатами Алексей Кудрин отметил, что правительство уже ввело налог на добычу полезных ископаемых, а также в этом году были утверждены предложения об увеличении налогообложения нефтяной и газовой отраслей со следующего года (с 2004 года газовики будут платить 107 рублей налога за 1000 кубометров природного газа). Поэтому, по словам Кудрина, “не планируется резко повышать налоговую нагрузку на этот сектор”. Так что в какой-то степени, по мнению экспертов, правительство проблему налогообложения сверхдоходов решило. Если же правительство возьмется туго закручивать гайки, то это, по мнению экспертов, приведет лишь к оттоку капитала из России.
В этой ситуации напрашивается вопрос: “Как будут тратиться деньги, изъятые у нефтегенералов в качестве сверхдоходов?” Как сказал бывший вице-премьер Олег Сысуев, комментируя заявление Сергея Миронова, “это всего лишь популистские высказывания, связанные с приближением выборов. Россия сейчас “беременна” огромным количеством денег. Дело не в том, чтобы перераспределить их, а в том, чтобы сделать экономику инвестиционно привлекательной”. Действительно, правительству нужно также думать о том, как грамотно распорядиться деньгами, а не только о том, где бы еще их взять.
Сверхдоходы, получаемые сырьевыми отраслями, пойдут в стабилизационный фонд, который будет создан в следующем году. Напомним, что главная цель фонда – создание “подушки безопасности” для бюджета на случай падения цен на нефть. Как заявил Сергей Миронов, фонд призван смягчить “возможные последствия неблагоприятного развития ситуации на международных сырьевых и валютных рынках”. В отличие от существующего сегодня финансового резерва, который формируется по остаточному принципу, в этот фонд средства будут поступать на основе стабильных налоговых поступлений, в частности, за счет экспортных пошлин на нефть и газ, налога на добычу полезных ископаемых. В этом году в финансовый резерв поступило 220 млрд рублей, и в случае если все они не будут израсходованы до конца года, остаток будет заложен в основу стабилизационного фонда. Однако насколько неприкосновенным будет фонд, пока не ясно. По идее расходовать его средства можно лишь в крайнем случае, когда под угрозой окажется исполнение текущего бюджета. По словам Алексея Кудрина, “если рост доходов произойдет из-за роста экономики и улучшения собираемости не связанных с нефтяным экспортом налогов, мы будем эти доходы направлять на снижение налоговой нагрузки”. В то же время в правительстве вынашивается идея использования фонда для опережающей выплаты внешних долгов России.
Эксперты Международного валютного фонда советуют правительству отложить нефтедоллары на черный день. А депутаты призывают увеличить социальные расходы и бросить все силы на борьбу с бедностью, что вполне объяснимо накануне выборов. Какая точка зрения правительству ближе, станет ясно, когда правительство приступит к рассмотрению концепции стабилизационного фонда.
Родион ВАЛЕНТИНОВ.
