22 мая 2009
Председатель Совета Федерации ответил на вопросы “Парламентской газеты” о съезде народных депутатов СССР.
– Какова была политическая обстановка в СССР на тот период?
– В то время я находился довольно далеко от Москвы и вообще был за пределами Родины – работал в Монголии и занимался не политикой, а геологией… Но, конечно же, как и все люди в нашей стране, следил за тем, как идет перестройка, осмысливал обрушившийся на нас тогда поток информации: вы ведь помните, как люди тогда зачитывались периодикой, какой бум переживали газеты и журналы, конкурировавшие между собой в свободе слова и гласности, в стремлении первыми напечатать то, что раньше было недоступным, запрещенным… Вот это, пожалуй, основная характеристика происходившего в то время: как будто открылись шлюзы, и мы хотели надышаться свободой, насладиться новыми возможностями, появившимися у общества, жившего до того достаточно регламентированно и закрыто.
– Что заставило власти страны перейти к такому варианту парламентаризма, как съезд? Какие ставились задачи?
– Реакция на естественную у людей жажду перемен, невозможность жить по-старому, необходимость реформировать власть, которая уже не могла решать стоящие перед государством задачи прежними методами. И страна уже была другая, и люди были иными. Думаю, что и сам Горбачев, и ряд его соратников действительно искренне хотели демократических реформ и пытались с помощью съезда, в том числе, нащупать какие-то пути, найти, как тогда говорили, консенсус. Другое дело, как это получилось. Не вправе давать оценки, поскольку для всех нас, не только для Горбачева, это был совершенно новый опыт, рецептов не существовало, и каких-то ошибок, наверное, было не избежать… Для того чтобы предоставить трибуну не только для согласованного “единого мнения”, а для реальной полемики, для оппозиции, потребовалось известное мужество, которому я отдаю дань уважения.
– Насколько адекватен был для тогдашнего СССР такой вариант парламентаризма?
– Я думаю, вполне адекватен при тогдашней политизированности общества. Страна, как вы помните, в дни трансляции заседаний замирала у телевизора, рейтинг съезда, по-моему, побил рекорды всех сериалов и чемпионатов любого ранга. Героями экрана стали депутаты, иначе говоря – политики.
– В чем главные итоги съезда? Заложил ли он основы современного российского парламентаризма, или это была “тупиковая ветвь”?
– Ни в коем случае не тупиковая. Что касается основ, то они только съездом народных депутатов не исчерпываются. Был ведь и опыт дореволюционный: Государственного совета, Государственной Думы… Я бы не сбрасывал полностью со счетов и опыт Верховного Совета и советов народных депутатов всех уровней советского периода. Съезд народных депутатов СССР заложил основы парламентаризма как стремления общества путем открытой дискуссии вырабатывать необходимые государству законы. Впервые тогда замаячила перспектива многопартийности. Она явилась эффективным инструментом развития гражданского общества, способствующим совершенствованию политической системы, повышению гражданской и электоральной активности населения.
Но это, естественно, не отменяет дальнейшей работы над развитием и укреплением парламентаризма в России.
– Кто, на Ваш взгляд, были главными лицами съезда, чем они Вам запомнились?
– Ну, эти имена у всех на слуху – Сахаров, Собчак, Ельцин, конечно же сам Горбачев, Лукьянов, Травкин, Сажи Умалатова… Всех и не перечислишь. Многие из героев съезда остались действующими лицами российской политики на длительное время, а кто-то вспыхнул, как метеор, и пропал с небосклона. Но всем им мы должны быть благодарными за проявленное умение выразить настроения тех слоев населения, которые они представляли, за желание быть не просто участниками процесса, а его организаторами.
– Ваше мнение об эффективности парламентаризма в нашей стране. Какие исторические уроки надо учесть для его развития, для роста авторитета законодательной представительной власти?
– У нас федеративное государство, и идея двухпалатного парламента себя оправдала: Совет Федерации представляет интересы регионов нашей обширной страны, а Государственная Дума включает в себя представителей политических партий.
Однако сказать, что все вопросы в избирательной системе России решены, преждевременно. Правоприменительная практика порой сама диктует необходимость внесения изменений в законодательство. Поддерживаю инициативу Президента относительно представительства в Думе партий, не набравших необходимого числа голосов, но имеющих значительное число сторонников среди населения. Полагал бы необходимым снизить проходной балл. И возврат в исторической перспективе к прямым губернаторским выборам представляется мне вполне реальным. Но только после того, как местное самоуправление в стране наберет силу и вес. Я никогда не скрывал, что являюсь сторонником выборности членов Совета Федерации. Ошибкой считаю исключение графы “против всех” из избирательных бюллетеней. Это только некоторые, навскидку, проблемы выборного законодательства и возможные варианты его усовершенствования.
Все это подтверждает тезис, что избирательная система – не догма, а живая материя, которая должна чутко реагировать на запросы государства и общества в зависимости от стоящих перед ними задач.
Авторитет государственной власти напрямую зависит от качества законов, которые мы принимаем, от их результативности, от их влияния на жизнь российских граждан, на социально-экономическое, культурное, политическое развитие России в целом и каждого из ее регионов, каждого города и населенного пункта. Вот это и есть главная задача законодателей. Законы должны быть понятными и своевременными.
Среди традиций российского парламентаризма, которые вернул нам тот исторический съезд, хочу напомнить главную: голос парламентария должен быть голосом его совести, только тогда он вызывает доверие у избирателей.Источник: "Парламентская газета" (Москва).-22.05.2009
