29 августа 2005
Председатель Совета Федерации Сергей Миронов совмещает в себе функции законодателя и главы Российской партии жизни. В 2000 году он даже баллотировался в президенты России, правда, как говорит, не из личных амбиций. В предстоящей президентской кампании г-н Миронов участвовать отказывается. О том, кого спикер Совета Федерации, один из главных руководителей государства, видит на посту президента в 2008 году, а также о том, чем будет заниматься сам и каковы политические перспективы его партии, Сергей Миронов рассказал корреспонденту “Времени новостей” Дарье Гусевой.
– Сергей Михайлович, каковы перспективы изменения порядка формирования верхней палаты парламента?
– За последние десять лет порядок формирования сената менялся трижды. Все три раза это происходило без изменения Конституции. Это означает, что у Конституции большой запас прочности. Если мы рано или поздно перейдем к четвертой форме – избранию, это тоже можно сделать, не меняя Конституции. На мой взгляд, избирать сенаторов нужно по мере прохождения региональных выборов депутатов, а не в один день.
Можно дать право выдвигать кандидатов двум ветвям власти – законодательной и исполнительной. А избирать будет население. Мы не нарушим Конституцию – будут представители только от ветвей власти. Партии не смогут выдвигать кандидатов, не будет и самовыдвижения.
Президент впрямую не говорил, что нужно вернуть губернаторов в Совет Федерации. Он имел в виду, что губернаторы должны больше сотрудничать с Советом Федерации. Я считаю, что оптимальный вариант, если в процессе формирования бюджета, в начале каждого года, потом осенью и после исполнения бюджета в работе сената будут участвовать губернаторы и председатели региональных законодательных собраний. Чтобы система заработала, нужен просто указ президента, даже не закон. А в регламенте верхней палаты можно прописать, что их мнение по этому вопросу мы должны учитывать.
– То есть возвращать губернаторов и руководителей региональных парламентов в сенат, по-вашему, не нужно?
– Для меня очевидно, что прямого возвращения губернаторов и председателей заксобраний в Совет Федерации быть не может. Это будет неэффективно и неправильно. Они должны работать в регионах, а здесь, в Москве, нужно работать на постоянной основе.
Еще прошлой осенью я горел желанием сделать сенаторов избираемыми как можно быстрее. С 1 января 2005 года ситуация изменилась – вступил в силу закон, по которому у губернаторов и законодателей региона отсутствует право императивного отзыва члена Совета Федерации. Меня абсолютно не устраивало, что любого моего коллегу, даже не предупреждая, без объяснения причин отзывают в любой момент. В том числе и по политическим основаниям. Теперь состав палаты стабилен и актуальность перехода к избираемости отложена. Но вектор остался.
– По вашей схеме, для избрания сенаторов Конституцию менять не нужно. А как вы относитесь к ее изменениям для того, чтобы предоставить Владимиру Путину возможность остаться на третий срок?
– Я категорически против изменения Конституции ради чего бы то ни было. Сейчас ничего не надо делать. А псевдоэнтузиазм моих коллег нужно направить на мирные цели.
Президент четко высказывался по этомувопросу, все понятно. Если мы говорим о реальном правовом государстве, о демократических устоях, то один из демократических элементов — запрет более чем два срока подряд занимать высшую должность в государстве. В свое время Конституция России была написана очень мудро. Слово «подряд» замечательное.
Также понятно, что не может быть никакого технического президента — у нас не та страна и не тот народ. Я уверен, что в 2008 году пройдут очередные выборы и народ изберет достойного руководителя страны.
Кандидат, которого поддержит президент Путин, будет иметь очень большую фору в сравнении с остальными, которая может привести его к успеху. Люди, безусловно, прислушиваются к мнению нынешнего президента. А четыре годаследующего президентства все покажут. Если человек будет продолжать курс нынешнего президента уверенно и четко, то в 2012 году для него будет возможен второй срок. Если выиграет кандидат, который будет говорить, что он президентский, а потом вильнет, в полный рост встанет вопрос 2012 года, и нужно будет думать о возвращении Владимира Путина.
Но мне кажется, что новый президент поведет страну все-таки в правильном направлении. При этом очевидно, что у Владимира Путина останется огромный моральный авторитет, значение будет иметь любое его слово, сказанное кулуарно или публично. После 2008 года президент Путин еще долгое время будет самым популярным политиком или общественным деятелем в России.
– Даже популярнее следующего президента?
– Не исключаю, что некоторое время да.
– Вы убеждены в правильности существующего курса на 100%? А если на честных выборах победит человек от оппозиции, и избирателям понравится другой курс?
– Курс – это не нечто зафиксированное, как заповеди Моисея. Курс для меня определяется очень просто: пять лет назад мы с вами жили в другой стране с очень неясным прошлым и будущим. Путин вернул гражданам страны гордость за то, что мы живем в такой великой стране. Он заставил окружающий мир нас уважать. И медленно, с учетом существующих возможностей решает внутренние проблемы. Курс преемника должен быть на возвращение России россиянам. Суть в этом. Целостность и суверенность страны плюс моральное удовлетворение. Модификации могут быть разные: новые подходы в экономике, социальной сфере, внешней политике.
– Кто, по-вашему, может стать следующим президентом?
– Не думаю, что будущего президента мы абсолютно не знаем. Его люди видят и знают, но не берусь предположить, кто это будет.
– Как можно оценить шансы тех политиков, которые уже косвенно заявили о своем желании участвовать в выборах?
– Многие внутри страны и за ее пределами намерены поставить на такую лошадку, как Михаил Касьянов. Но человек, который прежде чем сделать первое громкое заявление, съездил для консультаций в США, не может стать президентом России по определению. Мне как патриоту странно, что поддержку нужно искать там, чтобы выставляться здесь. Почетным местом на выборах для него, возможно, будет даже второе. Но президентом он не станет. А дачным скандалом пытаются этот факт консультаций смикшировать – это дымовая завеса. Но надеюсь, что в России такие вещи не прощаются.
– Вы будете участвовать в президентской гонке?
– Нет, я не планирую. Я законодатель, я себя в этом нашел. Надеюсь, то, что я участвовал в прошлой кампании, было правильно понято. Я преследовал прагматическую цель, чтобы выборы президента состоялись. Меня абсолютно не волновал полученный процент. Но я использовал свое положение, чтобы пропагандировать программные установки нашей партии.
– А проценты Российской партии жизни вас волнуют?
– Очень. Наша партия очень молодая – три года. Но за последний период выросла до третьего места по численности в России. После “Единой России” и КПРФ.
– Расскажите, пожалуйста, о политической программе вашей партии.
– К парламентским выборам 2007 года будет специальная программа, более конкретная. Вообще программа партии проста. Кажется даже неидеологизированной, потому что мы говорим о том, что нас в России должно быть намного больше, россияне должны жить дольше и жизнь должна быть наполнена высоким гуманистическим смыслом. Самая главная проблема, которую нужно начинать решать сегодня, демографическая. Вся наша программа заключается в том, чтобы повернуть развитие ситуации: сначала уравнять рождаемость и смертность, а потом начать прирастать. Это вопрос геополитики. Сейчас все живут сиюминутными целями, а реализация нашей программы требует очень большого человеческого фактора работы. И пользоваться результатами будут наши внуки. Партия, которая живет от выборов до выборов, такие задачи ставить не будет.
– Как ваша партия позиционирует себя по отношению к «Единой России»?
– Когда есть за что, и мы критикуем «Единую Россию». В “Единой России” очень много приличных, достойных людей. К сожалению, примерно столько же, если не больше, людей, которым чужда любая идеология, приспособленцев и конъюнктурщиков. Но здоровое ядро есть. И когда начнется серьезная драка за продолжение курса президента Путина, я знаю, что РПЖ со здоровой частью “Единой России” будет по одну сторону баррикад.
Хотя сейчас нас «Единая Россия» не очень любит, но многие в этой партии понимают, что Партия жизни – это стойкие солдаты, которые будут стоять насмерть на той стороне, где люди действительно болеют душой за страну. А конъюнктурщики, как только тряхнет, как гнилые яблоки, упадут с дерева и покатятся ко всяким другим грушам и сливам.
– Почему же единороссы нервничают, активно вас критикуют? Вы же не пересекаетесь с ними идеологически?
– Они нервничают потому, что приспособленцы из “Единой России” понимают, что Партия жизни – мощная чистая сила, созданная снизу, в отличие от «Единой России» пользующаяся авторитетом, ничем не запятнанная. Нас осознанно не пускают на экраны телевизоров, но мы постоянно работаем в регионах, и люди нас стали узнавать. При этом мы ни на чей электорат не покушаемся.
Мы же обе пропрезидентские партии. Их недовольство – это как ревность старшего брата к младшему, кого родители больше любят. Мы по-товарищески говорим правду в глаза единороссам. На выборах скандалить никогда первыми не начинаем. Но если начинают обижать, жестко отвечаем. Дружба дружбой, а табачок врозь.
При этом я уверен, что в 2007 году мы станем парламентской партией и, возможно, создадим блок с “Единой Россией”. Самостоятельно «Единая Россия» скорее всего не сможет получить конституционное большинство в следующей Думе. А с такой дружеской партией, как РПЖ, запросто.
– Сколько процентов голосов вы рассчитываете набрать на выборах в Госдуму и на ближайших выборах в Московскую городскую думу?
– На парламентских выборах в 2007 году мы преодолеем 7%. В марте были выборы в законодательное собрание Владимирской области. На начало кампании узнаваемость Партии жизни равнялась 0,5%. А на выборах проголосовали за нас 9,97%. Мы и в Москве постараемся взять десятипроцентную планку.
– Недавно вы предложили создать структуру, которая будет заниматься созданием позитивного образа России за рубежом. Но ведь осенью планируется начать вещание государственного телеканала с аналогичными целями?
– Телеканал – это очень хорошо, но этим вопрос по созданию положительного имиджа не решишь. Любой российский турист формирует имидж. Это вопрос общей культуры, которая начинается внутри страны. Когда нет уважения друг к другу, уважения власти к своему народу, а народ платит тем же, хоть десять телеканалов сделай, вопроса не решишь.
У нас есть много того, что другим и не снилось: характер, радушие, высокая культура. Все эти плюсы и реальные достижения нужно грамотно доносить до западного читателя. Потому что зачастую там черпают информацию из помоек Интернета.
Событие есть, если оно нашло отражение в СМИ. А наши новости – это набор катастроф. Не надо показывать страну в розовых очках, но я был в 76 регионах, видел, сколько замечательного происходит!
– Как вы оцениваете работу парламентской комиссии по Беслану? Парламентарии обещали предоставить результаты расследования к 1 сентября.
– Оценку даст общественность, когда работа будет закончена. Я понимаю несчастных матерей Беслана, которые требуют результатов. Но если бы комиссия закончила работу через два месяца после теракта, столько было бы негатива! Потому что быстро такую работу сделать нельзя.
Я рассчитываю, что у комиссии получится максимально полный доклад обо всем. Выводы, может, напросятся у кого-то – у комиссии нет задачи делать выводы. Задача – выяснить причины и обстоятельства захвата школы. Чтобы на любой вопрос был дан ответ. Сроков окончания работы я бы не называл, работы у них еще на несколько месяцев.
Источник: ("Время новостей" (Москва).-29.08.2005.-№157)
