10 декабря 2004
Завтра председатель Совета Федерации России Сергей Миронов отправиться с двухдневным визитом в Исламскую Республику Иран. Накануне он дал развернутое интервью российскому информционному агентству IRAN NEWS.
– Сергей Михайлович, с чем едете в Иран?
-Программа визита предусматривает встречи с высшим руководством страны, включая президента, встречи с деловыми кругами Ирана, встречи с моими коллегами по парламенту – по сути, весь комплекс двусторонних российско-иранских отношений.
Должен сказать, что это первый официальный визит по линии Совета Федерации в Иран и мы придаем исключительно большое значение этому визиту, потому что Иран, во-первых, – это уникальная страна, причем она уникальна не только по своим природным богатствам и, во-вторых, по своей позиции на международной арене.
Иран наш стратегический партнер. Его позиция Ирана по многим актуальным международной жизни совпадает с позицией России. Есть интересный опыт современного государственного политического устройства, имеется интересный опыт взаимодействия различных религиозных направлений. Одним словом, мне как политику очень интересно побывать в этой стране, поговорит с народом, услышать точку зрения ведущих политиков, руководителей Ирана на наши двусторонние отношения, их оценку ситуации в современном мире.
Мне также интересно узнать о ядерной программе Ирана и об взаимоотношениях этой страны с МАГАТЭ. Мне известно о том, что некоторые представители западных кругов имеют некие вопросы к иранскому руководству по этой части, но с моей точки зрения, они совершенно необоснованные. Я считаю, что Иран как независимое суверенное государство, обладающее очень сильным научно-техническим потенциалом, имеет полное право проводить любые исследования в рамках международного права и лишить Иран этого права никто не имеет права.
Мне хочется узнать о степени нашего взаимодействия по проекту международного транспортного коридора Север-Юг и по другим взаимовыгодным проектам в самых различных сферах экономики и торговли. К примеру, абсолютно несправедливо то, что Иран обладая значительными запасами нефти и газа, по запасам газа Иран занимая второе месте в мире после России, Иран, тем не менее, доля Ирана в общемировом экспорте нефтехимической промышленности составляет менее одного процента. Совершенно очевидно, что было бы вполне естественным, если доля иранского экспорта в общемировом экспорте составил 4-5 процентов.
-То, что Ваша поездка состоится накануне Нового года, в Иране воспринимается как добрый знак для развития и укрепления отношений между двумя странами. В связи с этим как Вы оцениваете в целом состояний отношений двух стран в уходящем году и какие видите дальнейшие перспективы?
-Я считаю, что наши двусторонние отношения развиваются вполне позитивно. Между Россией и Ираном по большому счету нет проблем и нерешенных вопросов, есть очень хороший опыт сотрудничества в самых разных областях.
Я очень надеюсь, что мой визит послужит укреплению взаимопонимания и сотрудничества между двумя странами, и хотел бы верить, что он придаст некий дополнительный импульс прежде всего нашему парламентскому сотрудничеству, потому что, к сожалению, до сих пор по этому направлению была не очень интенсивная работа. Пользуясь случаем, в канун Нового года, хочу пожелать благополучия, мира, спокойствия Ирану и иранскому народу. Спокойствия во всех смыслах: и в социальном, и в международном аспекте, чтобы был мир, чтобы не беспокоили землю стихии и природные катаклизмы.
Ну, продолжая разговор о сотрудничестве, мы Совет Федерации не случайно называем палатой регионов. Прямое региональное сотрудничество с областями, регионами России и провинциями Ирана, конечно, будет одним из ключевых вопросов в рамках двусторонних встреч.
– Во время визита в Индию Владимир Путин сказал, что тенденция сближения России с Индией и Китаем набирает все больше обороты и этот альянс может стать основой разрушения нынешнего однополярного мира. Как Вы считаете, мог бы этот будущий альянс достойно пополнить Иран, учитывая его уникальное место в мировой геополитике?
-Я бы не ограничивался возможному альянсу Индии, Китая, России и Ирана. Я не случайно говорил о некой исключительности Ирана. Это же очень мощное государство, очень сильно влияющее на Средний и Ближний Восток одним самим фактом своего существования, тем более, своей политикой. Говоря о необходимости многополярного мира, я приветствовал бы иранское государство как один из таких полюсов.
Самое главное, в чем мы сходимся с китайскими и индийскими партнерами, не сомневаюсь, что такое же понимание я найду и у иранского руководства, – мы считаем недопустимой однополярность. У нас не может все решаться по желанию одного государства, исходя из его представления справедливости мироустройства. У каждого народа свои традиции, своя культура, наконец, свое представление о счастье, благородстве и благополучия. Я думаю, что многополярные отношения в современном мире должны активно приветствоваться, даже может быть из-за принципа.
И в этой связи я не исключаю образование полюса из, как Вы сказали, Индии, Китая, России и Ирана. Причем, если мы представим мысленно карту, то увидим очень интересную и впечатляющую конфигурацию. Получается довольно мощный полюс на евроазиатском континенте. Особенно, если учесть энергетические и другие ресурсы этой четверки.
Мощные человеческие, интеллектуальные и природно-энергетические ресурсы России, Китая, Индии и Ирана таковы, что при желании эта четверка может стать основным центром вселенной и локомотивом дальнейшего развития нашей общемировой цивилизации.
И, самое главное, что любое сотрудничество этих стран, с моей точки зрения, преследует абсолютно прагматичную цель – благосостояние собственного народа не в ущерб другим народам. И вот на этой почве понимание значимости и необходимости международного сотрудничества и кооперации, а в чем-то и разделения труда – все это можно использовать по максимуму. Здесь, очень важно, соблюдать два необходимых критерия – основываться на международном праве и на понимании значимости и необходимости многополярного устройства мира. На этих двух позициях можно много сделать как в рамках многостороннего сотрудничества, так и в рамках двустороннего. И, я очень надеюсь, в ходе нашего визита появятся новые идеи, программы, предложения и удастся нам совместно что-то сделать в этом направлении.
– Иран считал и считает, что в разгар второй чеченской компании Иран председательствовал в ОИК и был подвергнут жесточайшему давлению со стороны некоторых исламских государств, чтобы ОИК приняла специальную резолюцию, осуждающую действия России в Чечне. Если ОИК в то время приняла бы такую резолюцию, то несомненно это послужило бы ясным знаком для разного рода исламским радикальным организациям действовать открыто, имея при этом еще и такой важный карт-бланш. Политические, человеческие, финансовые издержки были бы колоссальными. Но, Иран устоял на своем, считая, что Чечня – это внутренняя проблема России. Более того, Иран всегда активно призывал Россию активизировать свои отношения с исламским миром. В связи с этим, как Вы оцениваете отношения между двумя странами в борьбе против международного терроризма и наркоторговли, а также сотрудничество при решении международных проблем, в том числе по Ираку и Афганистану?
– Как вы знаете Россия с недавних пор является наблюдателем в ОИК. Хорошо известен факт, что в России более 20 миллионов мусульман, и мы традиционно в России уважаем их культуру и традиционные культурно-национальные основы жизни, проявляющиеся в религии, языке, жизни. И в этой связи, конечно, не случайно Россия получила статус наблюдателя в ОИКе именно тогда, когда президентом стал Владимир Путин. Вообще, говоря, о направлении международной деятельности, мы не случайно возвращались сегодня к визиту президента в Индию. И вот я еду в Иран – это направление очень важно.
Во всем, что касается борьбы с международным терроризмом, взгляды и подходы наших стран едины. Мы знаем, помним и никогда не забудем позицию Ирана в связи с ситуацией в Чеченской Республике, которая у нас развивалась и сейчас все-таки идет к мирному разрешению. Это очень важно, и это как раз демонстрирует, что мы многое можем вместе сделать.
И когда сейчас кто-то пытается навязать мысль о некой религиозной принадлежности терроризма – это исключено. У терроризма нет ни национальности, ни религии. Тем более, что ислам – это выдающаяся традиционная религия, имеющая мощные генетические основы. Обращу ваше внимание на то, что у ислама есть идеологическая основа – так называемый традиционный ислам. Этими основами нельзя пренебрегать, им надо уделять внимание. И здесь, я думаю, надо стараться понимать и уважать эту мировую религию и больше использовать ее, в хорошем смысле слова.
Сотрудничество России и ОИК не случайно, оно закономерно и поэтому будет углубляться и расширяться. И вообще, надо больше изучать историю, культуру. У меня в библиотеке есть и Коран, и шесть томов его толкований –мне это просто интересно как человеку любопытному. Там же поразительно мудрые вещи написаны – это веками оттачивалось, собиралось народом и передавалось. Это очень интересно и, главное, полезно. Я думаю, такой аспект как сотрудничество в сфере культуры – это очень важно, и ничто так не поможет узнать душу народа как культура.
-Какое значение для России имеет сотрудничество с Ираном в области высоких ядерных технологий? Каковы, на Ваш взгляд, перспективы участия России в дальнейшем строительстве новых АЭС?
– Мы считаем, что наше сотрудничество, во-первых, базируется на жесткой и твердой платформе международного права. Здесь никто: ни Россия, ни Иран, – ничего не нарушают. Мы прозрачны в нашем сотрудничестве. И, в конце концов, если есть взаимная выгода и все это делается на абсолютно законных основаниях, то, я думаю, такое сотрудничество должно продолжаться и впредь. Мы приветствуем такое сотрудничество. Мы приветствуем, чтобы в случае необходимости МАГАТЭ имело всю необходимую информацию.
Самое главное, что наше сотрудничество направлено в мирное русло, то есть у нас мирная составляющая. Атомная энергетика – это очень важная составляющая будущей энергетики. И здесь мы не видим никаких проблем. И если у кого-то появляются вопросы, мы видим, что это политически ангажированные и притянутые вопросы, которые не имеют под собой реальных фактов.
– Сейчас многие в Иране считают, что Россия в последнее время все-таки очень часто оглядывается на Запад при решении глобальных вопросов международной жизни и особенно, тех, где так или иначе связаны с интересами Ирана. Особенно их задела позиция России на последнем заседании Совета управляющих МАГАТЭ, когда так называемое «иранское досье» чуть не было передано на рассмотрение в Совет Безопасности ООН. Это стало поводом для многочисленных публикаций аналитиков и экспертов, которые обращали внимание на то, что российско-иранские отношения претерпевают серьезные изменения. Есть ли действительно основания для такого вывода?
– Я бы обратил ваше внимание на то, что политический календарный год я завершаю именно Ираном. Это не случайно, а целенаправленно. Это четкий акцент, которым Россия демонстрирует свое отношение к Ирану. Должен сказать, что позиция России не меняется и не будет меняться. Я уже высказал все, что касается нашего сотрудничества. Я уже сказал нашу позицию о том, что Иран – современное сильное государство, которое вправе реализовывать ту политику, которую считает нужным. Я высказал и мысль о том, что мы видим совпадение наших точек зрения по самым разным спектрам международных вопросов и видим очень большие перспективы в нашем сотрудничестве.
Отвечая все-таки на Ваш посыл, что Россия оглядывается, я бы попросил Вас обратить внимание на высказывания Владимира Владимировича в Индии. Я как политик встречаюсь и с простыми людьми – вот мне просто позвонил ветеран Великой Отечественной войны и сказал: вот точно президент говорит! Это как раз к вопросу, оглядывается ли Россия на Запад. Не оглядывается.
– Предыдущий вопрос был не случаен. Для Ирана общенациональными вопросами сейчас являются две проблемы: проблема Каспия и ядерная энергетика. В решении обеих этих проблем Россия может сыграть исключительно важную роль. Мы акцентировали ваше внимание на позиции России по этим вопросам, поскольку иранцы очень чутко реагируют на позицию своих партнеров по этим общенациональным проблемам, а Россию они считают стратегическим партнером. И если в ходе визита вы поддержите тот четкий курс, который взял Владимир Путин, и дополните его, то, думается, это подвигнет Иран предложить России еще больше глобальных энергетических проектов.
– Может быть, я Вас разочарую как журналиста, но я бы это оставил уже на последующие конкретные переговоры с руководством Ирана.
– Последний вопрос, поскольку вы сказали, что читаете Коран. Читаете ли вы иранскую литературу в свободное от работы время, и какие иранские писатели вам нравятся?
– Иранская поэзия – это величайшее наследие, без которого невозможно представить мировую цивилизацию. Иранская культура, особенно персидская поэзия, просто уникальна. Она по своему стилю, глубине и виртуозности не имеет равных и, без нее, я бы сказал, и мусульманский Ренессанс – был бы уже не Ренессансом.
Источник: ("IRAN NEWS".-10.12.04 13:26)
