22 декабря 2002
Нас большее объединяет, чем разъединяет. Именно такой подход может обеспечить успех сотрудничества России с европейскими государствами. Но при этом речь может идти только о равноправном сотрудничестве, при котором уважаются и учитываются и политические, и экономические, и исторические интересы России. Наши европейские партнеры не должны забывать о том, что несмотря на все проблемы, с которыми Россия столкнулась в последнее десятилетие, она все равно остается великой державой. И ее слово будет по-прежнему так же весомо звучать в мире.
О новых направлениях в российской внешней политике и о задачах государственного переустройства федеральному журналу «СЕНАТОР» рассказывает спикер верхней палаты – председатель Совета Федерации Федерального Собрания РФ Сергей Михайлович МИРОНОВ.
НАШЕ ДОСЬЕ: МИРОНОВ Сергей Михайлович.
Родился 14 февраля 1953 года в г. Пушкине Ленинградской области. Имеет высшие техническое, экономическое, юридическое образования, а также высшее образование в сфере государственного и муниципального управления: окончил Ленинградский горный институт им. Г.В. Плеханова (1980 год), Санкт-Петербургский технический университет (1992 год), с отличием Российскую академию государственной службы при Президенте Российской Федерации (1997 год) и Санкт-Петербургский государственный университет (1998 год). Проходил срочную службу в воздушно-десантных войсках Советской Армии (1971-1973 годах), 8 лет (1978-1986 годы) работал старшим инженером-геофизиком НПО «Рудгеофизика», геофизиком Зеленогорской экспедиции Министерства геологии СССР. В 1986-1991 годах – старший геофизик аэропартии в Монгольской Народной Республике.
В 1994-1995 годах – исполнительный директор АООТ «Строительная корпорация «Возрождение Санкт-Петербурга». В 1994 году избран депутатом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, с апреля 1995 года – первый заместитель председателя Законодательного Собрания.
В декабре 1998 года избран депутатом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга второго созыва. Координатор фракции «Законность». С июня 2000 года заместитель председателя Законодательного Собрания Санкт-Петербурга.
13 июня 2001 года избран членом Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. 5 декабря 2001 года избран Председателем Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
«СЕНАТОР»: В одной из статей вы писали: «У России нет другого пути, кроме европейского. Мы исчерпали потенциал «особого пути», дойдя до крушения великой державы». Но ведь и в Европе существуют несколько моделей развития государственного устройства. Какая из них, на ваш взгляд, наиболее близка, наиболее оптимальна для развития нашей страны?
С. МИРОНОВ (С.М.): России ближе всего российская модель. Говоря о европейском пути, я имею в виду, что у нас нет иного варианта развития, кроме модернизации, основанной на ценностях свободы и демократии, а также на этических ценностях, восходящих к христианской религии (ведь при всем своем многообразии российская культура в основе своей христианская). Что же касается модели государственного устройства, то ее нужно, конечно, вырабатывать самим. Мы можем и должны изучать зарубежный опыт – в частности, германский федерализм, – но слепо заимствовать его не можем. Государство вырастает из традиции, из истории, а они у нас весьма своеобразные.
«СЕНАТОР»: После трагических события в США 11 сентября прошлого года в мире возникла новая ситуация, а политика мировых держав обрела новый характер. Но именно трагические дни способствовали формированию в мире более благоприятной атмосферы для сотрудничества России, Западной Европы и Америки в области безопасности. Как вы считаете, используем ли мы в полной мере эту возможность?
С. М.: Думаю, что резервы еще есть. Хотя в целом вектор внешней политики выстраивается правильный. Вместе с тем я не стал бы преувеличивать благоприятность внешней среды для нас. Да, после 11 сентября мы стали несколько ближе и понятнее для Запада, но предубеждений против России остается еще много – о чем, в частности, свидетельствуют и калининградская проблема, и сохранение нашей страны в «черных списках» государств, в которых отмываются грязные деньги. Сближение – процесс обоюдный, и пройти свою часть пути надо обеим сторонам. У меня есть впечатление, что Россия идет по нему быстрее, чем ее западные партнеры.
«СЕНАТОР»: Россия сейчас особенно активна на европейской политической сцене. Означает ли это выработку нового направления в наших международных делах?
С. М.: Скорее это означает, что у нас появился «вектор» международной политики, что мы начинаем вырабатывать более-менее внятную национальную стратегию. У нас была имперская политика – с мощной традицией, с соответствующим инструментарием. Она осталась в прошлом, и возрождение ее невозможно, как бы того не хотели некоторые политики и идеологи: не то соотношение сил, не тот мир. А политика государства-нации только формируется, как и само государство.
«СЕНАТОР»: Три года назад Евросоюз принял стратегию развития отношений с Россией. В том же году мы сформировали ответную стратегию по отношению к ЕС. Насколько совпадают наши позиции, и не остались ли эти документы лишь декларацией о намерениях?
С. М.: Насколько совпадают и расходятся позиции, видно на примере предложений по решению конкретных проблем – в частности калининградской. Что же касается принятого три года назад документа, то, разумеется, он довольно долго оставался декларативным. В то же время, отношения России и ЕС развивались и развиваются весьма динамично. Евросоюз – наш главный торговый партнер; мы для его экономики «весим» меньше, но этот вес растет. Источник наших расхождений очевиден: ЕС пытается максимально защититься от внешних воздействий, в том числе и со стороны России, чтобы не нарушить свое единство, которое все еще достаточно хрупко. Россия, напротив, стремится максимально «открыть Европу» для себя. Но не менее очевиден и стимул нашего дальнейшего сотрудничества: экономическая и политическая заинтересованность друг в друге.
«СЕНАТОР»: Инвестиционная активность иностранных предпринимателей во многом зависит от совершенства российских законов, которые могут уберечь их от всевозможных рисков. Что делается в этом направлении нашими федеральными законодателями?
С. М.: В последнее время принят ряд законов, облегчающих ведение бизнеса в России. Мы взяли курс на радикальное сокращение числа административных барьеров, на дебюрократизацию экономики. Думаю, это направление – главное, поскольку больше всего инвестиционная активность (и не только иностранных, но и отечественных предпринимателей) обратно пропорциональна размерам бюрократического произвола. Насколько нам удастся реально ограничить власть чиновников над бизнесом – настолько успешным будет развитие рынка в России, включая привлечение иностранного капитала. Об этом говорилось уже много лет, но только в последние два года мы стали делать реальные шаги в этом направлении.
«СЕНАТОР»: Сегодня помимо финансового и экономического спектра сотрудничество с ФРГ развивается и в таких сферах, как военная, борьба с трансграничной организованной преступностью, противодействие международному терроризму, мирное использование ядерной энергии. Какие еще направления появятся или должны появиться в ближайшее время?
С. М.: На мой взгляд, нам нужно более интенсивное сотрудничество в культурной сфере. Современная российская культура многим обязана германской культуре (впрочем, очевидно и обратное влияние). Особенно важно для нас знакомство с германской политической культурой. Германия на полвека раньше нас пережила переход от тоталитаризма к демократии. Понятно, что тоталитарное наследие там было слабее, но многое в немецком опыте могло бы быть для нас полезным. Важно только не увлекаться внешней стороной, не копировать институты, а понять суть процесса.
«СЕНАТОР»: Как вы оценили бы наши перспективы вступления в ВТО и какую позицию по этому вопросу занимает германская сторона?
С. М.: О позиции германской стороны логичнее спрашивать у германских политиков: формулировать германский взгляд на эту проблему – это их прерогатива. Что же касается перспектив России относительно ВТО, то они все еще недостаточно определенны. На мой взгляд, для нас было бы полезно вступить в ВТО и получить все права участника мировой экономики. И хорошо бы, чтобы это произошло побыстрее – но, как говорится, «поспешай медленно». Я против вступления любой ценой. Когда прием нашей страны обставляется избыточными условиями, мы рискуем потерять больше, чем приобретем. Я надеюсь, что компромисс будет найден достаточно быстро. Тем более что самые ярые противники принятия России на равных со всеми условиях сейчас явно смягчили жесткость своих позиций.
«СЕНАТОР»: Известно, что успеху российско-германских отношений в немалой степени способствует их разнообразный характер. Какова их гуманитарно-культурная составляющая?
С. М.: Я бы сказал, она основополагающая. Мне кажется, что сотрудничество с Германией – пожалуй, наиболее успешное в российско-западных отношениях – во многом определяется диалогом и глубоким родством наших культур. Родством непохожих: немецкий порядок и русская вольница внешне кажутся несовместимыми. Но при том наши исторические пути, ангелы и бесы наших историй очень близки. Поэтому культурное сотрудничество России и Германии должно развиваться в первую очередь.
«СЕНАТОР»: Встречи общественности в рамках «Петербургского диалога» постепенно превращаются в один из институтов российско-германского взаимодействия, а федеральные политики обеих стран возлагают на это огромные надежды. А каким видите вы будущее этого форума?
С. М.: Трудно сказать. Я не отношусь к числу тех, кто возлагает на «Петербургский диалог» огромные надежды. Хотя, если говорить не об организации, а о Петербурге, то его роль в российско-германском и российско-европейском сближении может и должна быть больше, чем сейчас. И чем больше структур сотрудничества, так или иначе связанных с Петербургом, тем это полезнее и для города, и для всей России, и для Европы.
«СЕНАТОР»: Что, на ваш взгляд, сегодня больше всего мешает интенсивному развитию российско-германского сотрудничества?
С. М.: Мешает то же, что и отношениям с другими западными странами. С нашей стороны – непроясненность собственных интересов, недореформированность государственных институтов. С их стороны – привычка воспринимать Россию в качестве противника, нежелание некоторых влиятельных кругов допускать ее в клуб цивилизованных стран, традиционная политическая логика «горе побежденному». С обеих сторон – предубеждения и дефицит доверия. Словом, речь должна идти не о каких-то быстрых решениях, которые моментально выправят ситуацию, а о долгом процессе притирки и привыкания друг к другу уже в новых ролях. Надеюсь, что мы этот путь пройдем до конца – причем, с обеих сторон.
«СЕНАТОР»: Какими вы видите российско-германские отношения в XXI веке?
С. М.: Союзными отношениями двух европейских демократических стран, основанными на единстве базовых ценностей и общности интересов.
Вектор сотрудничества.// “Федеральный информационно-аналитический журнал сенатор”.- 22.12.2002
