6 июня 2002
– Сергей Михайлович, про ваше завтрашнее выступление – это правда?
– Ну выступление, это, конечно, громко сказано, – смутился Миронов. – Просто прочту четверостишие, которое служит девизом моей жизни. Это строчки из “19 октября”.
И спикер стал декламировать:
“Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни повело,
Все те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село”.
– А почему именно эти строки? – спросила я высокопоставленного уроженца Питера, пробудив в нем ностальгические нотки.
– Дело в том, что я родился в Царском Селе и учился в 410-й школе, как раз напротив лицея, где учился Пушкин, – признался он. – У нас был замечательный класс и учительница Ираида Сергеевна Пронина. Мы объехали все пушкинские места, у нас даже был такой лагерь “Лапушко” (лагерь пушкинских комсомольцев). Часто бывали в Михайловском, гуляли по пушкинским местам и даже сиживали на скамье поэта. До сих пор мы регулярно встречаемся и всегда читаем эти строки. И я могу твердо сказать, что Пушкин – это мое все.
– Так вы, наверное, проштудировали поэта от и до?
– Я даже в армии, когда записался в библиотеку, сразу взял две книжки. Первая – это мемуары Жукова, а вторая – “Евгений Онегин”. Когда притащил ее в роту, там все на меня странно посмотрели. Но потом некоторые куски из “Онегина” я зачитывал вслух своим сослуживцам. Там же так много живого! А когда прочитал письмо Татьяны к Онегину, кто-то из ребят даже попросил у меня книгу, чтобы переписать некоторые строчки и отправить любимой девушке.
– И сегодня Музей Пушкина в Москве для вас – второй дом? – попыталась пошутить я. Но спикер, говоря о своем “все”, был крайне серьезен:
– 6 июня я всегда стараюсь быть поближе к Пушкину. В Питере обычно хожу в Пушкинский дом на Мойке, где однажды мне даже разрешили прикоснуться к рукописи поэта. А в Москве такое место – Музей Пушкина.
А вот во вторник я ходил в “Ленком” к Марку Захарову на “Женитьбу Фигаро”. Вы не поверите, но даже после спектакля мы говорили про Пушкина. Там я услышал интересную историю: оказывается, Николай Первый, тот самый Палкин, негодяйский негодяй, в свое время спас Пушкина. Того за “Гаврилиаду” хотели сослать навечно во глубину сибирских руд, но Николай понимал, что Пушкин – великий поэт, и замял это дело. Вот ведь как иногда складывается…
Ольга ВАНДЫШЕВА.
СЕГОДНЯ СПИКЕР СОВЕТА ФЕДЕРАЦИИ СЕРГЕЙ МИРОНОВ БУДЕТ ЧИТАТЬ ПУШКИНА.
// “Комсомольская правда” (Москва).- 06.06.2002.- №099.- c.7
