14 января 2002
– Сергей Михайлович, в Москве, в ближайшем окружении президента сегодня работает значительное число петербуржцев, и это вызывает недовольство многих оттесненных от власти представителей элиты. Даже анекдоты про петербуржцев стали сочинять. Ваше избрание главой Совета Федерации еще больше укрепило положение питерской команды.
Само по себе такое возвышение земляков мне даже нравится, но в этой связи возникают естественные опасения.
Политическая теория говорит о том, что чем уже правящая элита, тем менее она устойчива. Опора на выходцев из одного города имеет свои плюсы только до той поры, пока Путин пользуется безусловным авторитетом. Но ведь эта эпоха не вечна.
– Возглавляя Совет Федерации и наблюдая за тем, как идет его кадровое формирование, внимательно вчитываясь в личные дела всех приходящих к нам новых сенаторов, я с уверенностью могу сказать, что в ближайшем будущем из стен верхней палаты выйдут политики федерального масштаба. Та пресловутая “короткая скамейка запасных” или, как говорят, “узкий кадровый потенциал” будут восполнены, в том числе за счет членов Совета Федерации.
Меня вдохновляет тот мощный приток людей из регионов, со всей России, который сегодня идет в Совет Федерации. Я полагаю, что благодаря этому он станет полноценной палатой Федерального собрания. Кроме того, у меня крепнет уверенность в том, что из моих коллег вырастут настоящие политики, профессионалы, которые будут востребованы на самом высоком уровне.
– Из сказанного Вами вытекает, что петербуржцы в обозримой перспективе должны будут потесниться на командных высотах.
– Это абсолютно не вытекает из сказанного мной. Все течет, все изменяется. Ротация кадров в любом случае должна происходить.
У меня нет сомнений в том, что Петербург еще не исчерпал своих кадровых возможностей. Петр I, закладывая Петербург, формировал его как кузницу кадров. С этой задачей наш город справлялся всегда и будет успешно справляться впредь. Уже сейчас среди петербуржцев есть будущие яркие политики, которые проявят себя сначала на городском уровне, а затем и на федеральном.
ВСЕ ЖИВОТНЫЕ НА ФЕРМЕ БЫЛИ РАВНОУДАЛЕНЫ…
– Хотелось бы, чтоб из Совета Федерации вырастали новые политики и чтоб петербуржцев не забывали. Но, боюсь, читателей трудно будет убедить в том, что нас ждет подобная идиллия. Мы имеем за плечами сложное десятилетие российской истории. Десятилетие, насыщенное постоянным столкновением группировок. И сегодня противоречия между различными элитами сохраняются. Ваш оптимизм связан с тем, что Вы надеетесь на качественные изменения российской политической ситуации в самом ближайшем будущем?
– Мой оптимизм, а это действительно оптимизм, связан, прежде всего, с теми изменениями, которые уже стали реальностью. Я говорю о равноудаленности. Сейчас это уже стало принципом работы российской верховной власти. Любые существующие в стране силы – экономические, политические – чувствуют равноудаленность верховной власти от них. Нет никаких приближенных, нет никаких отдаленных.
Как законодатель я говорю, что должны существовать равные, справедливые условия для всех. А дальше – пожалуйста: нормальная рыночная конкуренция.
Доказывайте, работайте, демонстрируйте свои успехи… Но не используйте возможности приближения к власти, не используйте подковерные рычаги давления. И тогда все будет развиваться нормально.
Все эти условия, которые фактически уже созданы, вселяют в меня оптимизм. Скажу, может быть, немного эмоционально, что Россия сейчас выздоравливает. Болезнь закончилась, и страна должна набраться сил. Как всякому выздоравливающему ей нужно пожелать набраться их поскорее.
– Сергей Михайлович, но до сих пор ведь понятие “равноудаленность” использовалось по отношению к олигархам, которые влияли на Ельцина и так называемую “семью”. Действительно, Абрамович равноудалился на Чукотку, Березовский – на такое же расстояние в противоположную сторону. Но существуют правительственные посты, должности в выборных органах власти. Когда мы говорим о влиянии петербуржцев, имеется в виду именно это. Как можно говорить о равноудаленности человека, занимающего, скажем, должность главы парламентской палаты или министра экономики?
– Дмитрий, Вы услышали определение, которое я употребил, но истолковали его несколько по-другому. Я говорил об экономической и политической равноудаленности.
Естественно, говоря о политической равноудаленности, я не имел в виду удаленность тех или иных постов. Являясь третьим лицом в государстве, я очень даже приближен. То же самое можно сказать о премьер-министре.
Имеется в виду удаленность верховной власти от политических сил. И это тоже внушает мне оптимизм. Как бы ни хотели определенные партии считать себя партией власти, считать себя силами, наиболее приближенными к президенту, президент очень четко и без каких-либо нюансов показывает равноудаленность от всех существующих сегодня политических сил.
Новый закон о политических партиях приведет к тому, что у нас будет несколько крупных партий. Правда, когда говорят о двух-трех, я полагаю, имеется в виду отдаленная перспектива. Сейчас будет несколько десятков крупных партий, но только некоторые из них будут проходить через пятипроцентный барьер, причем сложившийся в Думе пул станет постепенно несколько меняться.
СОВЕТ ФЕДЕРАЦИИ КАК НОВАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ОБЩНОСТЬ
– В Думе мы хорошо знаем основных политических игроков. Есть пропрезидентская четверка. Есть силы, находящиеся справа и слева от нее. Но хотелось бы от Вас как от политика, возглавляющего Совет Федерации, услышать, какова же расстановка сил в верхней палате, где не существует формального партийно-фракционного членения?
– Вы знаете, Дмитрий, я, возможно, Вас удивлю, но отвечу так. Во-первых, не знаю, а во-вторых, и знать не хочу. По моей инициативе у нас разработан проект регламента, который будет приниматься 16 января. И там записано, что в Совете Федерации невозможно создание каких-либо групп, в том числе даже и по территориальным основаниям.
Задача верхней палаты состоит в увязке интересов регионов и Российской Федерации в целом. Члены Совета Федерации стремятся руководствоваться здравым смыслом. По политическому принципу мы никогда не будем делиться. В беседах с коллегами мне даже в голову не приходит спросить: “Ты чьих будешь? Какой у тебя партийный билет в кармане?” Я спрашиваю только о том, какой субъект федерации и какую ветвь власти представляет данный политик.
О поддержке президента членами Совета Федерации тоже трудно судить, поскольку об этом у нас впрямую никто не заявляет – за исключением вашего покорного слуги. Что касается меня, то я действительно пришел в Совет Федерации для того, чтобы помогать президенту проводить очень нужные России реформы.
Мне импонирует и то, что в разговорах с сенаторами я не улавливаю у них никакого лоббистского стремления. Всегда на первый план у них выходят интересы Федерации. И это опять же вселяет в меня оптимизм.
– Следует ли Вас понимать таким образом, что наш Совет Федерации, в отличие от верхних палат других стран, где существует представительство определенных политических сил, являет собой некое принципиально новое политическое образование, или же Ваш ответ на вопрос – это просто дань политкорректности?
– Если Совет Федерации по прошествии нескольких лет работы останется аполитичным, я буду считать это абсолютно правильным и даже буду видеть в этом свою личную заслугу. У нас не должно быть никаких политических пристрастий.
– Сергей Михайлович, заявление об аполитичности Совета Федерации звучит несколько странно, поскольку парламентарий – это всегда политик. Но я не хочу ловить на слове. Суть проблемы в другом. Когда мы говорим о возможных политических противоречиях, речь не идет о том, что сенаторы начнут друг друга за волосы таскать, как это принято в нижней палате.
Речь идет как раз о конкретной работе. Скажем, при голосовании по бюджету левые всегда настаивают на увеличении социальных расходов, правые – на снижении налогов и создании лучших условий для развития бизнеса. Так чего нам ждать от возглавляемого Вами Совета Федерации в этом плане?
– Дмитрий, говоря об аполитичности, я имел в виду прежде всего внепартийность. Естественно, сенатор по определению не может не быть политиком.
Что же касается того, чего ждать от Совета Федерации, то, я надеюсь, следует ждать движения в сторону здравого смысла. Многие коллеги, откликаясь на мои известные высказывания, приходят и говорят: “Сергей Михайлович, мы такие же прагматики, как и Вы. Давайте работать сообща”. И это опять же внушает оптимизм.
Дмитрий ТРАВИН
Источник: ("Власти".- 14.01.2002)
